Все время, пока длилась массовая бойня, газетам было запрещено публиковать хотя бы одну-единственную строку об этом. Годом позже в Гамбурге еще были люди, которые не знали, были ли их друзья в Мюнхене, Берлине или в каком-либо другом месте все еще живы.

Клаузенер и несколько других католических лидеров были казнены, так же как и секретари фон Папена.

В Хиршберге, в Силезии, все евреи, все члены «Стального шлема» и несколько коммунистов были арестованы, доставлены на казарменный плац и выстроены в шеренгу лицом к стене. Любого, кто пошевелится, скажет хоть слово или повернет голову, били прикладами винтовок. В два часа ночи арестованных погрузили в грузовики. Им сказали, что допрашивать их будут в Герлице.

Одна из машин остановилась в лесу.

– Поломка, - сказал водитель.
– Выходите! Заключенные повиновались. Прозвучали выстрелы из револьверов, и несколько арестантов пронзительно закричали. Восемь человек были убиты на месте.

– Они пытались бежать, - пояснил один из эсэсовцев, забираясь назад в грузовик.

Среди убитых были мужчина шестидесяти шести лет и женщина, которая едва могла идти.

Гитлер нагло заявлял в рейхстаге о том, что имели место шестьдесят три казни членов СА и СС и четырнадцать казней среди гражданского населения. Моим единственным ответом является то, что номер очереди моего брата - 16, в то время как номер Хоффманна-Штеттина, посланный его вдове 10 июля, был 262.

Если исключить преследования католиков, а также и явные ошибки, как с музыкальным критиком доктором Вилли Шмидтом, которого убили потому, что он имел несчастье носить одинаковое имя с одним из лидеров СА (однако происшедшее все же не позволило последнему избежать своей судьбы), то убийства можно было бы разделить на две категории. Первая состояла из жертв реакции. Вторая, и это было даже ужаснее, состояла из людей, убитых исключительно по мотивам личной мести.

Адольф так же виновен в этих убийствах, как и Геринг. Герман, более жестокий, более прямолинейный в своих методах, имеет бесконечно большее число смертей на своей совести. Но Гитлер, мстительный, хитрый и лукавый, использовал 30 июня, чтобы свести счеты с теми, кто перешел ему дорогу одиннадцать лет назад.

Ни для кого не секрет, что генерал Густав фон Кар, шестидесятитрехлетний старик, два года назад ушедший в отставку, был поднят с постели, доставлен в Дахау и замучен там до смерти. Его изуродованное тело было найдено спустя три дня в болоте рядом с концентрационным лагерем. Все преступление Кара заключалось в его отказе поддержать «Мюнхенский путч» в 1923 году.

Инженер Отто Баллерштедт, выступивший против массовой облавы, произведенной нацистами на Мюнхенской встрече, и возбудивший дело о приговоре Гитлера к трем месяцам тюрьмы, был убит специальной командой наемных убийц.

Мы уже упоминали, что смерть была воздаянием, полученным патером Бернхардом Штемпфле за редактирование книги «Майн кампф» и поэтому знавшим о слабостях автора.

Я потратил много дней, составляя списки убитых. Подробности все новых и новых злодеяний постоянно доставлялись мне моими агентами.

В ходе моих расследований я натолкнулся на имя известного журналиста Герлиха, убийство которого сначала показалось мне совершенно непостижимым. Почему этот несчастный человек, находившийся в тюрьме со времени прихода Гитлера к власти, был расстрелян именно сейчас?

Объяснение тайны было связано с еще более чудовищным преступлением, подробности которого я узнал два года назад.

Убийство моего брата Грегора было для меня ужасным ударом. Впоследствии моим самым серьезным желанием было увидеть моего брата Пауля, который фактически знал все последние мысли Грегора. Я хотел узнать их и понять более объективно, чтобы оценить вину Адольфа.

Пауль, как Грегор и я, был офицером во время Великой войны. В августе 1918 года командовал батареей, которая преуспела в переправе через Марну под Дормансом и продержалась там в течение 48 часов. Он был тяжело ранен в ходе этой операции и после войны вступил в орден, став бенедиктинцем.

После резни 30 июня Пауль отправился в Рим. Я поддерживал с ним оживленную переписку, и мне не терпелось увидеться. Однако прошло два года, прежде чем мы встретились в Австрии весной 1936 года и провели несколько дней вместе.

– И только подумать, - проворчал Пауль однажды вечером, - что Грегор однажды удержал. Гитлера от самоубийства,

– Когда это было?
– спросил я несколько рассеянно.

Пауль замкнулся, а затем продолжил тихим голосом:

– После убийства его племянницы Гели.

Вот тут я завелся.

– Это тебе тоже рассказал Грегор?

Пауль кивнул.

– Я поклялся хранить это в секрете. Грегор провел трое суток с Адольфом, который вел себя как безумный. Грегор сказал мне, что Гитлер застрелил ее во время ссоры, вероятно не осознавая, что творит. Вскоре после убийства Гели он хотел покончить с собой, но Грегор помешал ему.

Мне хотелось выяснить другие подробности.

– Ты знаешь, кто был там во время убийства и как это случилось?

– Я ничего больше не знаю. Грегор мне ничего больше не говорил. Он рассказал мне это во время приступа глубокой депрессии, и я хранил тайну все время, пока он был жив.