Валька свернул в чащу, ориентируясь по хорошо заметным следам - всё тем же согнутым и поломанным веткам и сбитой росе. Не прошло и минуты, как Шпик вынес его на прогалинку, посреди кото-рой кособоко стоял гранитный валун. Чья-то рука уже давно выбила на его поверхности - серо-зернистой - рисунок, хорошо понятный Вальке: треугольник, основание которого превращалось в стрелку, указывавшую на два дерева, образовывавшие в конце прогалины живую арку-проход, свободный от кустов подлеска. Из-под валуна выбивался ручеёк,камень с этой стороны оброс мхом, как подушкой, а ещё выше мха виднелся второй рисунок: просто треугольник.

Первый значок читался: "Лагерь там." Второй: "Вода пригодна для питья." На мокрой земле возле камня отчётливо отпечатался свежий след копыта, и Валька, решив не проверять второй значок, пустил Шпика между двух деревьев.

Тут неожиданно снова обнаружилась тропинка - она вела всё ниже и ниже, скоро слева и справа от мальчишки, как сумрачные стены, встала земля, деревья шумели очень высоко. Стало душно, сырость буквально висела в воздухе. Валька посматривал вокруг, временами понукая Шпика - тому не нравилось место, в которое они заехали.

Лощина кончилась как-то сразу - открылась на большую солнечную поляну, окружённую дубами: невысокими, но страшно кряжистыми, толстыми, со множеством узловатых веток. Оказалось, что солнце совсем уже взошло, на траве здесь высохла роса. Рыжий, рассёдланный и без узды, бродил по опушке, а посредине поляны стоял танк.

Валька даже ойкнул негромко от изумления и захлопал глазами.

Уроженец Воронежа, он не раз бывал на площади у знаменитого Арсенала, где выставлялись советские бронетехника и артиллерия времён Великой Отечественной Войны, конечно же, лазил и на Т-34, и на ИС, и на СУ-100, но та техника - выкрашенная и снабжённая пояснительными табличками - воспринималась именно как экспонаты, хотя и очень интересные. Здесь - не то. Совсем.

Давно потерявший всю окраску, рыжий от ржавчины, неумолимо разъедающей броню, танк был неподвижен, мёртв. И казалось, что поляна и возникла тут потому, что лес отшатнулся от монстра, не пожелал расти рядом с многотонной махиной. Угловатый корпус, гранёная большущая башня, неожиданно короткий огрызок пушки - всё это было предельно чужим, и Валька сразу понял - танк немецкий. Он стоял ровно,на обтянутых ржавыми лентами гусениц катках и непонятно было, что же уничтожило этот сгусток огня и брони, превратив его в метал-лолом.

Валька тронул каблуками Шпика, и тот, бесшумно ступая по со-чной траве, послушно вынес всадника на поляну. Тогда Валька увидел в корме танка, сбоку, аккуратную чёрную дыру, словно начерченную циркулем. Больше полувека назад туда вошёл бронебойный снаряд неизвестно как оказавшейся в чаще пушки. Валька понял это, хотя в остальном можно было только гадать - как и зачем танк попал в лес, почему его не вывезли, а бросили подбитым…

А ещё мальчик увидел спину Олеси. Она сидела, не замечая и не слыша его, возле танковой башни, сзади, скрестив ноги - листала толстый блокнот.

–  Нехорошо гостей бросать в лесу, - сказал Валька.
– А если бы я не знал значков? Или в следах запутался бы?

Он позволил себе рассмеяться, увидев, как девчонка взвилась с места, заозиравшись по сторонам - а потом на её лице появилось изумление. Она молча следила за Валькой, пока он, соскочив наземь, рассёдлывал Шпика и снимал с него сбрую - только когда Валька, уже по-хозяйски хлопнув коня ладонью по крупу, влез на танк, Олеся обрела дар речи:

–  Здорово, - признала она, всё ещё недоверчиво глядя на Вальку, который устроился на башне (люк был открыт, из него пахло сырым металлом)

– Ни за что бы не подумала… Я вообще боялась,что Шпик тебя сбросил и ускакал, а ты по-настоящему заблудишься…

–  Мы с ним договорились… - Валька изменил голос и добавил, кинув пальцовку:

– Чисто по-братски.

Белоруска, кажется, не поняла этого прикола, но ещё раз повторила:

–  Здорово.

–  А что это?
– Валька повёл рукой вокруг.

–  Ну… место. Наше с Димоном и Лёвкой, - Олеся пожала плечами.
–

Только Лёвку… ой, то есть, отца его, конечно, перевели в Минск, теперь мы вдвоём. Димон скоро должен подъехать.

Валька осмотрелся внимательней - и вдруг увидел хижину. Моргнув, присмотрелся - точно,она стояла на опушке, так здорово замаскированная живыми деревцами, составлявшими часть её стен и маскировочной сеткой, что сразу не увидишь. Крышу застилала обомшелая берёзовая кора, дверь держалась на ремённых петлях.

–  Тоже ваша?
– спросил Валька с интересом.

–  Заметил?
– улыбнулась Олеся.
– Наша. Мы там… разное храним.

–  Пулемёты?
– пошутил Валька, но Олеся не приняла шутки.