Голден использовал уже четвертый гигиенический пакет, когда Сердитый Щенок Момоа наклонился к Веге и спросил:

– Что ты ему дал?

Прежде чем Вега успел ответить, Боулз произнес:

– Он сказал, что благодаря этой таблетке Голдена не будет тошнить.

Вмешался Бродер:

– Он сказал не это.

Вега кивнул:

– Бродер прав. Я сказал, будто слышал, что они помогают от тошноты. – Он ухмыльнулся. – Наверное, я неправильно расслышал.

Бойцы подразделения «Эпсилон» сидели на длинной металлической скамье, одной из пяти в этом отсеке «Гурона». Воздухолет взлетел двадцать минут назад, буквально в ту же секунду, как двадцать вторая дивизия и все ее снаряжение – включая несколько «Дельфинов» и танков – оказались на боргу. Вспоминая насмешки солдат над пилотом, Рикардо радовался, что перелет проходит так гладко.

Многие веселились. Момоа, сидящий рядом с Рикардо, хлопнул его по спине чуть сильнее, чем тому хотелось бы, – он даже через бронекостюм почувствовал боль, – и воскликнул:

– Неплохо, салага!

Веге пришлось немного отклониться влево, чтобы широченные плечи Щенка не задевали его, когда тот двигается. Момоа не надел наплечники, и было видно, какие у него массивные, мускулистые руки.

Голден наконец закончил блевать и устремил на Вегу убийственный взгляд (эффект оказался несколько снижен: глаза его были мутными, а кожа приобрела зеленоватый оттенок).

– Тебе конец, салага!

– Можешь особо не утруждаться, – заметила Галлахер, – я его сама уложу.

– Успокойся, – сказал Вега, – через три минуты с тобой все будет в порядке. Поверь мне.

– Поверить тебе?!. – спросила Галлахер. – Да я тебя убью!

– Уймись, Галлахер, – вмешался Боулз. – Голден несколько месяцев держал это в себе.

– Да, салага молодец. Заставил Голдена позеленеть. Зеленый поделился зеленью. – Момоа засмеялся собственной остроте.

Остальные солдаты тоже.

– Офигенно смешно, Щенок! – Галлахер перевела сердитый взгляд на Момоа.

Сидящий с другой стороны от Веги Бродер тихо произнес:

– Это было умно.

С невозмутимым видом Рикардо ответил:

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Ты Вега?

Обернувшись, он увидел невысокую женщину с большим носом и проницательными карими глазами. Бронекостюма на ней не было, а на рукавах рабочей одежды имелось две нашивки. Вероятно, канцелярский работник, подумал Вега. За исключением обслуживающего персонала все на «Гуроне» были в скафандрах. Кроме того, в руках она держала коробку, а пехота обычно не занималась доставкой.

Момоа улыбнулся женщине, и на сей раз его улыбка оказалась приятней.

– Как дела, капрал Сильверстейн?

– Лучше, если я дышу через рот в твоем присутствии, рядовой Момоа. – Она снова посмотрела на Вегу. – Ты не ответил.

Поглядев на свою грудь, Рикардо ухмыльнулся:

– Если я не Вега, значит, кто-то должен выдать мне новый бронекостюм.

Сильверстейн закатила глаза.

– Здорово, еще один умник чертов.

– Это лучше, чем быть тупицей, так всегда говорит мой отец.

– О, – воскликнула Галлахер, – вот почему он герой войны. Он изобрел все эти глупые штампы.

Сильверстейн бесцеремонно грохнула коробку перед Вегой:

– Это твое. Если что-то неисправно, приходи ко мне. Не обращайся к квартирмейстеру. Они там все разломают, понял? Пойдешь в квартирмейстерскую службу – я ни за что не отвечаю.

– Если что, приходить к вам, понял.

– Хорошо. – Она посмотрела на Момоа. – Я получила ответ на твой запрос.

Здоровяк наклонился вперед, и его глаза стали как тарелки.

– И?…

– Как я тебя и предупреждала, они сказали: «Нет». «Джи-Ди-3» не были одобрены для обычного использования.

– Да, как будто Момоа обычный, – заметил Боулз.

– Как бы то ни было, – ответила Сильверстейн, – ты не сможешь получить это оружие по меньшей мере еще месяц. Извини.

Не похоже было, что она слишком сожалеет. Момоа сердито забурчал. Вега спросил у Бродера:

– Ротный писарь?

– Да, Мемо.

– Ее зовут Мемо? – хихикнул Вега. Боулз быстро ответил: