– Кэтлин. – Джоанна вышла за мной в прихожую.

– Это ничего, – сказала я ей через перила, – всё в порядке, Джоанна.

Но всю ночь я плохо спала. Поджимала под себя ноги, ёжилась от холода. Я ждала человека, который бы пришёл и согрел меня. Мне казалось, что я жду маму. В моём сознании теснились все те вещи, которых я боялась. Пьяные мужчины. Крики. Кровь. Кошки. Лезвия бритв. Скачущие лошади. Ночь была ужасная, а здесь ещё всё время хлопала дверь в ванную. Около трёх часов ночи я не выдержала и встала, чтобы закрыть сё, а по дороге ещё и налила в бутылку горячей воды, чтобы согреться. Бутылка была не моя, и я знала, что, если бы Бэйба была сейчас здесь, она непременно заметила бы, что я могу подхватить какую-нибудь малоприятную болезнь типа экземы, Я скучала по Бэйбе. Она поддерживала меня в нормальном состоянии.

Я снова улеглась в постель, и Джоанна разбудила меня уже в девятом часу утра. Она приготовила чашку горячего чая. Когда я открыла глаза, она отодвигала занавеси, чтобы дать солнечным лучам путь в комнату. Я бросила взгляд на покрытый трещинами серый потолок и почувствовала, что мои страхи прошли. В ближайшую субботу мы собирались уезжать.

Я выпила чаю, слегка перекусила и, как только услышала голос Германа в соседней комнате, выскочила из постели, чтобы первой занять ванную комнату.

Следующая неделя пролетела быстро. Я выщипнула несколько волосков из бровей, упаковала свой чемодан и купила открыток, чтобы послать их Джоанне с континента. Я боялась, что на месте я могу и не купить их. Я вымыла свою щётку для волос и положила её сушиться на подоконник, а потом позаимствовала пару платьев Бэйбы. Написав ей письмо, я сообщила ей, что немного простыла, но ничего не сказала ни про свой отъезд, ни про платья. Полностью доверять Бэйбе всё-таки нельзя.

Утром в четверг пришло письмо от Хикки, пересланное мне Бреннанами. Хикки сообщал, что он прибывает в Дублин на почтовом пароходе во вторник на следующей неделе, и просил меня встретить его. Он не упоминал, женат он или нет, а я сгорала по этой части от любопытства. В письме было гораздо меньше ошибок. Разумеется, я должна была бы послать ему телеграмму и сообщить, что я не могу его встретить. Когда я это делала, мне пришло в голову, что я как бы предаю его, и не только Хикки, моего самого верного друга, но и Джека Холланда, и Марту, и мистера Бреннана. Всех настоящих друзей, встретившихся мне в жизни. Мистер Джентльмен на их фоне был не более чем тень, и вот именно эту тень я так страстно желала. Я отправила телеграмму, тут же заставила себя забыть про Хикки и думать только о предстоящем празднике в Вене.

Я представляла себя сидящей в постели с большим подносом для завтрака на коленях. Я буквально видела в своём воображении этот поднос с чашками и керамическим подогретым блюдом. Подняв крышку блюда, я обнаруживала там золотистые пластинки тостов, в должной степени пропитанных маслом. Мой спутник в моих мечтах иногда в это время спал, и я будила его, пощекотав ему лоб; иной раз он бодрствовал и пил в это время стакан апельсинового сока. Я уже стала думать, что суббота никогда не наступит.

Когда она всё же наступила, шёл дождь. Этот дождь нарушил все мои планы. Я предполагала надеть белую шапочку из перьев, но в дождь она бы потеряла весь вид. Это была чудесная шапочка, плотно сидевшая на голове, а перья спускались и окаймляли моё лицо по бокам.

Когда я уходила из магазина в четыре часа дня, мистер Бёрнс дал мне мою зарплату и ещё сверх того один фунт стерлингов на дорогу домой. Я сказала ему, что моя тётя в плохом состоянии.

– Боже мой, но ты же не можешь идти в такой дождь, – сказал он.

– Но я опоздаю на поезд, если не выйду сейчас. Тогда он пошёл в переднюю и нашёл так для меня старый зонт. Это был дар богов. Теперь я могла надеть мою шапочку. Я буквально расцеловала его. Мне показалось, что он тоже хотел поцеловать меня, потому что он разгладил свои коричневые усы.

– До свидания, мисс, – сказал Вилли, открывая мне дверь. На улице хлестал проливной дождь. Его струйки стекали по моим ногам, чулки тут же промокли. У Джоанны уже был готов чай, и она дала мне на дорогу небольшой англо-немецкий разговорник.

– Только не потеряй его, – предупредила она меня. Я положила разговорник в свою сумочку.

– Пока тебя не будет, я не буду насчитывать тебе квартплату, – сказала она, подмигивая мне. Всё складывалось просто чудесно. Сегодня вечером прибывал новый жилец, так что Джоанна была счастлива.

– Майн Готт, ты просто великолепна, – сказала она, когда я спустилась вниз в чёрном плаще и белой шапочке с перьями.

Я положила себе на лицо белила, а глаза подвела зелёными тенями.

Длинная волна каштановых волос свободно падала ниже моих плеч, и хотя я была высокого роста с высокой грудью, но выглядела как совсем юная неопытная девушка. Никто бы не заподозрил, что я собираюсь пуститься в приключение с мужчиной.

Свои перчатки я положила в сумочку, чтобы не замочить их. Это были мамины перчатки из белой лайки. Там, где они застёгивались на кнопки, на их запястьях остались пятна ржавчины, но в остальном они были превосходны.