Вот я сказал, что случай с артековской путевкой взят мной из газеты «Известия». И на этот факт я сейчас обращаю ваше особое внимание. Понимаете: едва эгоист проявил свою несправедливость, как сразу во весь голос на всю страну заговорила об этом плохом его поступке центральная газета. В каком-то маленьком городке, далеко от столицы, произошло редкостное ЧП в школе, и сразу забеспокоились серьезные, честные люди и в самом этом городке и в Москве — забили тревогу! — и был послан из редакции «Известий» специальный корреспондент в ту школу. Он разобрался во всех обстоятельствах дела, все расследовал и написал статью, чтобы ее повсюду, прочитали советские люди. И чтобы они еще раз поняли: так поступать в нашей стране запрещено!

Наша страна твердо стоит за справедливость как во внутренней, так и в международной политике. Она отстаивает мир во всем мире, заступается за слабых и угнетенных, щедро помогает всем народам, на которые по-разбойничьи нападают империалисты. Такую справедливую политику завещал нам Владимир Ильич Ленин, и наша Коммунистическая партия свято выполняет его заветы.

Но для того чтобы справедливость у нас торжествовала, надо каждому из нас быть неподкупно непримиримым ко всему плохому. «Лучше умереть, чем неправду терпеть».

Великий ленинец Феликс Эдмундович Дзержинский говорил: «Идти вперед можно лишь тогда, когда шаг за шагом отыскиваешь зло и преодолеваешь его». И вы понимаете также, что статья об артековской путевке могла в «Известиях» и не появиться, если бы люди, которые столкнулись с такой несправедливостью, промолчали бы. Потому-то Павликова бабка и любит внушать свои «рецепты»: «За всех не заступишься», «Нечего вмешиваться» да «Не суйтесь не в свое дело». Ей и подобным ей такое поведение окружающих также выгодно: легче творить свои несправедливые делишки, когда в них никто не вмешивается!

Но, к счастью, большинство наших людей по-настоящему справедливые, честные, беспокойные.

Нет примирения с эгоистами, врагами справедливости!

Так записано и в нашем моральном кодексе. Что требуется от каждого из нас? «Непримиримость к несправедливости, тунеядству, карьеризму, стяжательству!»

Значит, да здравствует неустанная борьба за справедливость! И пусть каждый наш шаг измеряется именно такой честной борьбой с теми, кто нарушает советский закон жизни.

— Бабушка, — спросил Павлик, — а зачем ты у нас прописаться хочешь? Тебе надоело здесь жить?

— И это не твое дело, — отмахнулась опять Афанасьевна. — Выпей вот лучше.

Она поставила перед внуком большую кружку с холодным молоком. У Павлика потекли слюнки. Но он взглянул на Мишу с Верой и Витюхой. Им бабушка молока не предложила. И Павлик сказал:

— Да не хочу я, спасибо.

— Пей, пей, — начала упрашивать бабушка.

— Нет, мы пойдем, — решительно сказал Павлик. — До свидания.

— Ну, до свидания. Слухай еще, — торопливо зашептала Афанасьевна, едва увидела, что Павликовы друзья вышли за ворота. — Ты про переезд-то мой помалкивай. Нечего трезвонить. А то зачем да почему. Прописываюсь, не прописываюсь — никому до этого дела нет, уразумел?

— Уразумел, — буркнул Павлик и выскочил из бабкиного двора.

Вера, Миша и Витюха стояли на углу около водопроводной колонки. Вера помахала рукой:

— Попьем?

Ребята стали ждать, пока женщина с синим ведром наберет воду. Но тут подошла еще одна женщина и сразу заговорила:

— Слышь, кума, Видановы-то опять хитрят. Афанасьевна выписывается, в город к сыну перебирается. Сын, говорят, на нее свой дом переводит, а сам казенную квартиру получить хочет.

— Два дома имеют да еще на квартиру зарятся?

— Вот, вот! Вечно выгадывают. И теперь обманом достигнут.

— Ну, это еще посмотрим. И сырые дрова загораются.

Женщины разошлись в разные стороны.

А наши ребята как стояли, так и остались стоять — даже про воду забыли. Вера и Миша смотрели на Павлика. Витюха уставился на них, ничего не понимая, а Павлик, глядя в землю, кусал губы.

«Видановы опять хитрят». «Выгадывают». «Обманом квартиру… Дом за старухой, а сами…» Так вот в чем дело! Вот что задумали! У других, например, у Вериных родителей, еще и угла нет, а Павликовы хотят третий получить. Да еще бабушка предупредила: «Молчи, не трезвонь, никому до этого дела нет!» Никому нет дела, а сама вроде боится.