Глава кончилась, Джек спрятал лицо в ладонях и застонал.

– Поверить не могу, что я ляпнул «что это значит, я пока не понимаю». Нашу книгу никогда не купят! Это же чушь собачья!

– Послушайте, – сказала я, – кончайте страдать. Все будет хорошо. Надо только удержать книгу на плаву достаточно долго, чтобы успеть выработать план спасения.

– А что нам, собственно, терять? – ответил с изрядной долей стоицизма Джек. – Вы через беллетрицию узнаете что-нибудь про Книжную инспекцию. Я сделаю несколько проб и постараюсь восстановить сцену по памяти.

Он замолк на минуту.

– Четверг…

– Да?

– Спасибо.

Я вернулась на гидросамолет. Я вовсе не собиралась вмешиваться ни в чьи внутренние дела и теперь сама удивлялась, насколько затронула меня ситуация в «Кэвершемских высотах». Надо признаться, книга была ужасна, но не хуже средней Фаркитт. Может, мне так казалось потому, что роман стал моим домом.

– Ну что, по магазинам? – спросила Лола, поджидавшая меня дома. – Надо же мне надеть что-то на Букверовскую премию через неделю!

– А ты приглашена?

– Все приглашены, – радостно выпалила она. – Похоже, организаторы позаимствовали технологию перемещения из научной фантастики. Не суть в том, что мы все сможем находиться в Звездном зале одновременно, это же будет такое событие!

– Да уж, – сказала я, поднимаясь наверх.

Лола прошла за мной по пятам, а затем улеглась на мою постель и принялась смотреть, как я снимаю с себя одежду Мэри.

– Ты ведь важная персона в беллетриции, да?

– Не особенно, – ответила я, пытаясь застегнуть пуговицу на брюках, и поняла, что они стали мне тесноваты. – Блин! – выругалась я.

– В чем дело?

– Брюки малы.

– Сели?

– Нет… – ответила я, глядя в зеркало.

Сомнений не было. Живот начал выпирать. Я смотрела и так и этак. Лола тоже таращилась, силясь понять, что я там разглядываю.

Внутри каталога оказалось куда веселее, чем я думала. Лола пищала от восторга при виде разнообразия нарядов и перепробовала около тридцати вариантов духов, прежде чем решила не покупать их вовсе – она, как и большинство книжных персонажей, была лишена обоняния. Глядеть на нее было все равно что на ребенка в магазине игрушек, а ее покупательная энергия не знала пределов. Когда мы оказались на странице дамского белья, она спросила меня про Рэндольфа.

– Что ты о нем думаешь?

– Он забавный, – уклончиво ответила я, сидя на стуле и думая о детях, пока Лола мерила один бюстгальтер за другим, причем каждый ее невероятно восхищал, пока она не бралась за очередной. – А почему ты спрашиваешь?

– Ну, он мне нравится.

– А ты ему?

– Не уверена. Но мне кажется, он именно потому не обращает на меня внимания и прохаживается насчет моего веса. Мужчины часто так поступают, когда женщина им нравится. Это называется подтекст, Четверг, – когда-нибудь я тебе об этом расскажу.

– Хорошо, – проговорила я. – Так в чем же дело?

– У него маловато, ну, обаяния.

– Мужчин на свете много, Лола. Не торопись. Когда мне было семнадцать, я неровно дышала к одному полному психу по имени Даррен. Моя матушка была против, что сделало его для меня притягательным, как магнит.

– А! – откликнулась Лола. – Как тебе этот бюстгальтер?

– Мне кажется, розовый тебе шел больше.

– Какой именно? Их двенадцать было.

– Шестой розовый, сразу после десятого черного и девятнадцатого кружевного.

– Ладно, давай еще раз его посмотрим.

Она порылась в куче и нашла то, что хотела.

– Четверг…

– Ну?

– Рэндольф зовет меня шлюхой, потому что мне нравятся парни. По-твоему, это справедливо?

– Это одна из самых больших несправедливостей в жизни, – сказала я ей. – Если он начнет вести себя точно так же, его назовут дамским угодником. Лола, а ты встречала хоть кого-нибудь, кто бы тебе нравился по-настоящему, с кем ты хотела бы проводить больше времени?

– Ты про бойфренда?

– Да.

Она помолчала и посмотрелась в зеркало.

– Боюсь, я не так написана, Чет. Но знаешь, иногда, потом, понимаешь, когда я лежу в сильных руках, такая сонная, теплая, довольная, я ощущаю, что есть еще что-то, нужное мне, что-то совсем рядом, и я хочу этого, но никак не могу поймать.

– Ты имеешь в виду любовь?

– Нет. «Мерседес».

Она не шутила.

[69]

Снова зазвонил мой комментофон.

– Подожди, Лола. Да, это Четверг.