Пренебрежительно махнув рукой, младший брат сказал:

– А-а-а, брось, пустое…

– И в Библии есть особая заповедь, посвященная этому, – продолжал Патрик. – Или ты, может быть, плохой католик, Стив?

– Ну какое же это воровство?

– Самое обыкновенное.

– Я ведь тебе объяснял…

– Тогда, – спросил Патрик, посмотрев младшему брату в глаза, – тогда ответь: почему мы все время ото всех прячемся?

Стив без тени смущения произнес в ответ:

– Чтобы у нас не появились конкуренты. Ладно, не переживай…

Неожиданно для него старший брат добавил:

– Знаешь, что я подумал?

– Что?

– Ведь мы рано или поздно будем наказаны за это… преступление. Да, Стив, надо называть вещи своими именами…

Младший О'Хара скривился, будто выпил целый стакан лимонного сока.

– Наказаны?

– Ну да…

– И кем же?

Тяжело вздохнув, Патрик ответил:

– Не знаю…

– Полицией, что ли?

– Нет, не полицией…

– Тогда – кто еще может нас наказать?

– Этого я тебе не могу сказать, – печально вздохнул Патрик, – но я твердо знаю только одно: ни одно преступление никогда не остается безнаказанным… Таков закон жизни…

Стив скривился.

– Даже такое? Такое незначительное?

– Даже оно…

– Ну, это ты брось, – успокоительным голосом произнес в ответ Стив, – плохие времена наступают только тогда, когда начинаешь к ним готовиться… И если ты начинаешь моделировать в своем мозгу что-нибудь неприятное, то, чего тебе особенно не хотелось бы – а ведь быть наказанным вряд ли кому-нибудь хочется, – если ты начинаешь моделировать то, что может с тобой приключиться, но еще не приключилось, – очень серьезно говорил младший О'Хара, – то будь уверен: рано или поздно оно произойдет… Это я тебе точно говорю. Меньше думай о неприятностях, что могут когда-нибудь произойти… Живи сегодняшним днем, наслаждайся жизнью… Кстати, как ты насчет того, чтобы отметить наш сегодняшний успех рейдом в какой-нибудь ресторанчик?

Патрик отрицательно покачал головой.

– Нет, не могу…

– Почему это?

– Ты ведь прекрасно знаешь, почему. Меня ждут Уолтер и Молли, – ответил он.

– А разве они не поймут тебя? – продолжал настаивать Стив.

– Боюсь, что нет. Извини – как-нибудь в другой раз…

Попрощавшись с младшим братом, Патрик отправился домой.

Неизвестно, кто из братьев был прав, но полоса везения быстро закончилась, и притом – совершенно неожиданным и драматическим образом.

Было ли это каким-то наказанием «за преступление», как предполагал Патрик, или же во всем был виноват только он один, потому что принялся, как выразился Стив, «моделировать» в голове будущие неприятности – неизвестно, однако и Стив, и, конечно же, сам Патрик, вскорости очень пожалели о своем новом занятии.

Ранним апрельским утром Стив со своим старшим братом, как это часто бывало в последнее время, сидели на крыше старинного четырехэтажного дома и отдирали с нее цинковые листы.

Этим делом занимался Патрик, Стив же подтаскивал листы к краю крыши и кидал их вниз, во внутренний дворик – они падали со страшным грохотом, однако он, как ни странно, не привлекал внимания ни прохожих, ни полицейских видимо, все думали, что дома просто-напросто разбирают на слом, тем более, что две фигурки, деловито копошащиеся на крышах, уже до того примелькались, что никто и усомниться не мог в том, что это – рабочие.

Неожиданно раздался выстрел – сперва один, а затем – еще несколько.

Стив, бросив листы, подбежал к брату.

– Там, внизу…

Тот опустил гвоздодер.

– Что случилось?

– Внизу полиция!

– Бежим!

Однако на этот раз бежать так быстро, как того хотелось бы, не представлялось возможным: дело в том, что на эту крышу братья О'Хара попали не через чердачное окно, а по пожарной лестнице, а она находилась как раз с той стороны, откуда доносились выстрелы.

Патрик быстро сообразил, что следует делать: он бросился к слуховому окошку, увлекая за собой брата.

Старший О'Хара мгновенно выдавил стекло, и они очутились на чердаке – среди какой-то древней рухляди, строительного мусора, паутины и тлена.

И вновь снизу послышались выстрелы.

– Что это?

Стив, бледный как никогда, объяснил:

– Патруль…

– Но почему они стреляют?

– Не знаю…

Вскоре братья поняли причину, по которой началась стрельба: через насколько минут до их слуха донесся голос полицейского, многократно усиленный мегафоном: