— Если не ошибаюсь, любовные письма моих родителей, — ответил Мур.

Письма по-прежнему лежали в конвертах со штампами и адресами. Дженет уселась на корточки, держа в каждой руке по связке.

— Эти штампы похожи на отпечатки мелких монеток. Впрочем, нет, тут человеческая голова. Как зовут вашего короля? — поинтересовалась Дженет.

— Карл Седьмой.

— А не Георг? [7]

Заметив удивление Мура, Дженет снова взглянула на письма:

— Значит, обоих ваших родителей звали Чантами. А они, случайно, не были двоюродными братом и сестрой, как мои? Моя бабушка не хотела, чтобы папа с мамой поженились, поскольку считается, что такие браки ни к чему хорошему не приводят.

— Я не знаю. Вполне возможно. Они были похожи, — сказал Мур, все сильнее чувствуя одиночество.

Дженет тоже было не по себе. Она подложила спички под розовую ленточку, которой были перевязаны письма к мисс Кэролайн Чант, — видимо, девочка так же аккуратна, как Гвендолен.

— Оба высокие, светловолосые и голубоглазые? — спросила она Мура. — Мою маму тоже зовут Кэролайн. Так, кажется, я начинаю кое-что понимать. Ну, Гвендолен, давай!

С этими словами Дженет отбросила в сторону письма и небрежно сгребла в кучу остатки содержимого коробки: папки, бумаги, письменные принадлежности, промокашки и сумку с надписью: «Сувенир из Блэкпула». И тогда на самом дне обнаружился большой лист розовой бумаги, целиком исписанный идеальным почерком Гвендолен.

— Ага! — воскликнула Дженет, набрасываясь на листок. — Я так и знала! Она такая же скрытная, как и я.

Девочка расправила письмо на ковре, чтобы и Мур мог его прочитать. Гвендолен писала:

Прочитав письмо, Мур бессильно опустился на колени рядом с Дженет, чувствуя, что больше никогда не увидит Гвендолен. Видимо, теперь ему придется иметь дело с Дженет. Мур слишком хорошо знал свою сестру и не мог согласиться с тем, что пришедшая из другого мира девочка — ее точный двойник. Во-первых, Дженет не ведьма. Во-вторых, выражение лица у нее совсем другое, чем у Гвендолен. Глядя на девочку, Мур думал: «Если бы кто-то осмелился затащить в другой мир Гвендолен, она бы рвала и метала от ярости, а Дженет смирная, как и я».

— Интересно, как там мама и папа управляются с моей «дорогой заместительницей»? — Дженет шмыгнула носом, но тут же взяла себя в руки. — Знаешь, я не хочу сжигать письмо. Это ведь единственное доказательство того, что я не Гвендолен, которая внезапно сошла с ума и теперь считает себя девочкой по имени Дженет Чант. Можно, я его спрячу?

— Это письмо — твое.

— И твоей сестры. Да благословит Господь ее добрую, редкостную… фальшивую душонку! Пойми меня правильно, Мур: я восхищаюсь твоей сестрой. Она так широко мыслит! Ты тоже должен ею восхищаться! Кстати, не подумала ли она о каком-нибудь подходящем месте, куда бы я могла спрятать ее письмо? Впрочем, мне будет спокойнее, если она не узнает о моем тайнике.

Не выпуская письмо из рук, Дженет вскочила и подошла к позолоченному туалетному столику. Ее походка была иной, чем у Гвендолен. Мур тоже поднялся и последовал за ней. Дженет взялась за края увитого золотыми гирляндами зеркала и повернула его к себе обратной стороной, а затем подцепила ногтями нижний край фанеры и приподняла ее. Фанерное покрытие с легкостью отошло.

— Я так же поступаю и с моим собственным зеркалом, — объяснила Дженет. — Это отличный тайник — родители никогда о нем не догадаются. Мама и папа очень милые, но любят совать нос в мои дела. Наверное, это потому, что я у них одна. А я люблю секретничать. Например, я тайно пишу истории — только для себя, а родители пытаются их прочесть. Ой, далматины с пурпурными пятнами!

Она подняла фанеру еще выше и показала Муру знаки, нарисованные на обратной стороне зеркала, выкрашенной в красный цвет.

— Должно быть, это каббала, — предположил мальчик. — Похоже на заклинание.

— Так может, твоя сестра подумала и о зеркале? — воскликнула Дженет. — Все-таки иметь двойника — это ужас! У двух людей одни и те же мысли! И если этот закон работает, — продолжила она, прижимая письмо к задней стороне зеркала и укладывая фанеру на место, — то я наверняка знаю, для чего это заклинание. Выходит, Гвендолен может время от времени заглядывать в наш мир и проверять, как поживает ее «дорогая заместительница». Надеюсь, она смотрит и сейчас.

С этими словами Дженет повернула зеркало в прежнее положение и уставилась в него, свирепо скосив зрачки к носу. Затем она растянула веки, став похожей на китаянку, и высунула язык так далеко, как только смогла. Этого ей показалось недостаточно, и она пальцем задрала кончик носа, а потом еще изрядно скосила рот к правой щеке. Мур расхохотался.

— Разве Гвендолен так не может? — спросила Дженет перекошенным ртом.

— Нет, — хихикнул Мур.

В ту же секунду дверь в комнату распахнулась, и на пороге возникла Юфимия. Дженет испуганно подпрыгнула. Мур и не знал, что она так нервничает.