"Пусть не все понимание, но в данном конкретном случае, да!".

"Излагай".

И я изложил о том, что должен быть баланс между внутренним и внешним общением. Внутреннее это ведь то, что мы мыслим. А я еще и говорю с наставником, это то, что мы мечтаем, то, что хотим, а еще планируем. Оно не менее важно, чем внешнее, но его не должно быть бесконечно много, как и внешнего. Я несколько раз метался из крайности в крайность. Вот и получалось, что как-то все сдвинулось в моих отношениях и с Эндером и с Вараном, и почти с Лоном. Вот мысли о моем друге заставили меня одуматься. Я не должен думать за своих друзей, да и вообще за окружающих. Надо с ними говорить, говорить и еще слушать.

"Молодец", - согласился наставник.
– "Понять-то - понял, а вот сможешь ли ты ...?".

Сейчас он похвалил меня по-настоящему. Я выдержал какой-то этап или испытание.

"Ты сам хотел учиться технике ближнего боя", - наставник был неумолим.
– "Это значит, что ты должен научиться этому в первую очередь".

"Не вижу связи, наставник", - здесь я не допонял.

"Все очень просто, ученик, даже проще, чем ты думаешь. Ты понял про то, что ты можешь жить только свою жизнь, а жизнь и мысли своих друзей тебе лучше все же принимать от них. А техника ближнего боя, а значит, и смерти предполагает, что тебе придется научиться совмещать и то и другое, но для врагов".

"Да, подождите же", - я запутался. Учитель вроде бы все разъяснил и тут же запутал.

"Думай, но не сейчас. Лучше разбирайся с внешними обстоятельствами, если уж ты на этот момент что-то понял во внутренних. Достигай гармонии. Но раз ты здесь, то давай-ка помашем палочками".

Сначала я очень любил эти наши тренировки, потом дико ненавидел, потом уставал от них, дальше был равнодушен, смиренен, а теперь вот получаю огромное удовольствие, только синяки всегда настоящие. Так вот поэтому я и не могу понять, где мы встречаемся: внутри меня или снаружи.

Следующий день разительно отличался от предыдущего. Я встал первым, я стал думать, я стал обсуждать, я стал решать свои проблемы.

– Эндер, ты должен воспроизвести в памяти все страницы этой книги. Ты же листал ее?

– Да, - принц не верил в такую жестокость.
– Но я их не читал, и они защищены колдовством. Их нельзя запомнить.

– Я в это не верю. Будешь учиться и использовать все мнемотехники, - я был неумолим. Молчаливым согласием меня поддерживал Икс. ... (это ругательства в свой адрес), я так и не спросил как его зовут.

Варан загадочно ухмылялся и взялся за готовку. А я учил принца.

– Но это же и за год не освоить!
– возмутилась душа Эндера.

Наши пронзительные взгляды сообщили, что мы будем сидеть здесь год по вине этого создания. Он стал учиться, стараться, напрягаться.

Учить кого-то тяжелый труд. Но я стремился домой. Страницы этой книги удалось восстановить только через несколько недель. Здесь помог и Ариан, так попросил называть себя родственник принца. Он подсказал несколько техник, неизвестных даже Великому Воину Гада. Сложные комбинации техник дали свой результат. Теперь я знал до безобразия много ритуалов виэнов.

– Ничего полезного, - со слезами на глазах вздохнул принц. Он так надеялся, что мы найдем выход.

– Ну уж нет!
– я сказал это скорее себе, чем ему. Я выберусь из этого места. Мне надо домой, там меня ждет Амели.

"Ученик, у тебя есть гораздо больше, чем тогда. Ты не один. А еще ты живешь по-другому".

Вот это "по-другому" меня зацепило. А ведь и точно, я живу по-другому, а это дает мне шанс. Я стал еще раз рассматривать невозможные возможности. Это то, что делать нельзя или невозможно. Выход-то нашелся. Правда, я пока не знал куда этот выход ведет.

– Ты уверен, что можно это сделать?
– Эндер дрожал. Его дрожь передавалась мне. Эта такая лихорадка, которая предшествует чуду или полному краху.

Ариан собрался. Он тащил так много продовольственных запасов, что невольно становилось понятно, этот тип - настоящий воин. Только воины думают о том, как выжить, а вот герои - все время задумываются о смерти. Это утверждение поведал мне учитель. Я все еще сомневался в его истинности, но это не мешало мне им пользоваться в своих размышлениях.

Варан ободряюще мне кивнул.

Мы встали в круг, а потом я стал экспериментировать. Сначала я представил нас единым целым. Мы стали неделимы. Каждый из этих троих был для меня нужен и важен. Эндер - стремительно взрослеющий ребенок, Варан - интересный и достойный человек, Ариан - воин, помощник, друг.

С Вараном у меня был разговор. В одну из ночей мы смогли поговорить. Инициатором выступил я. Я сказал, что прощу прощения. Странно или все же закономерно, но он не стал спрашивать за что именно я извиняюсь. Затем мы говорили. Беседа вышла своеобразной. Варан расспрашивал меня о земных девушках и метаморфах, а я его о неземных. Признаюсь, что обогатился множеством полезных сведений.