Шрифт:
— Миленький, ну, пожалуйста, ну давай, ну починись! — зашептала я, чувствуя, что в любую секунду могу разреветься.
И тут руки сами потянулись к железкам. Пару лёгких поглаживаний-привыканий к неизвестному механизму — и, я не успела заметить, что конкретно, но что-то мои пальцы проворно сотворили в переплетеньи проводов. А потом ощутила горячий поток из ладоней. Руки сами легли на какую-то крупную тёплую деталь, которой я даже не знала названия. Всё происходило, как в полусне. Краем глаза заметила подошедшую сбоку незнакомую девочку.
— Скажи, пусть он заведёт автобус, — попросила я, убирая руки, но не двигаясь с места.
Девчонка убежала. Через несколько секунд водитель подошёл ко мне.
— Я же сказала завести мотор! — рявкнула раздражённо.
Водитель хотел было огрызнуться, но глядя на мои перепачканные руки, потрусил в кабину. Через три секунды мотор сыто заурчал. У меня от радости всё подпрыгнуло внутри.
— Ну чего стоите! — не менее радостно заорал водитель всем, выбегая и закрывая панель, — быстро загружайтесь!!!
Когда я поднималась в салон, он уважительно глянул и качнул головой:
— Ну, девчонка! А чего ж молчала, что в технике шаришь?
— Ты в технике шаришь? — удивлённо пробормотала Илона, когда мы сели на свои места.
— Судя по всему.
— А что ты сделала-то? Я думала, оно само собой завелось…
— Просто попросила…
Илона хмыкнула, но не стала вникать, а довольно откинулась на спинку сиденья.
Пассажиры переговаривались, выражали надежду, что больше таких сюрпризов не случится.
А я знала, что мы доедем до места назначения без проблем. И ещё кое-что для себя поняла. Я могу многое не только в Школе, но и тут, в реальности! Главное — непоколебимая, даже дерзкая уверенность, вера в своё внутреннее и особое состояние сознания.
— СПАСИБО! — тихо шепнула я в никуда. Просто так.
ГЛАВА 27
Распрощались с Илоной мы на вокзале сразу по прибытии, звонить Марининой маме прямо оттуда она отказалась, да и я уже поостыла: если Димка вернулся, всего лишь узнаю об этом чуть позже… Отказавшись от провожатого до самой комнаты, дала подруге возможность с некоторой озабоченностью, но и с нескрываемой радостью, уехать домой. Я тоже быстро добралась до своего на маршрутном такси.
Пока шла от остановки, вдруг ощутила, насколько я отвыкла от этой реальности.
Присутствуя здесь, делала всё на автомате, не замечая, что и кто вокруг. А на улицах города властвовало жаркое сухое лето. Солнышко немилосердно припекало и будь я без кепки — не миновать солнечного удара, пожалуй, с удовольствием обменяла бы сейчас джинсы на лёгонькую юбочку. Тем более, день в разгаре и солнышко — в зените, слава Богу, до родного жилища осталось всего ничего.
Радостно предвкушая домашний уют и отдых, прошла через арку и во дворе сразу же столкнулась с неожиданно неприятным сюрпризом: на околоподъездной колченогой лавочке (и почему облюбовали именно её?) расселась уже знакомая мне компания,
«хозяева двора» — в полном составе. Парни потягивали пивко, девчонки не отставали от них под визгливый аккомпанемент мобильного телефона. Предстояло пройти мимо и этого, увы, не избежать. Надеюсь, они меня не узнают, надвинула на лицо кепку пониже и размашистым шагом двинулась к подъезду. Однако не успела приблизиться, как один из парней, старый знакомый — Димыч, ловко соскочил со скамейки, виртуозно отшвырнув пустую бутылку в кусты, преградил дорогу.
— Ага! А вот и наша недотрога! — кривляясь процедил он, — это ж ты меня в прошлый раз козлом назвала, нет?! А за козла ответить придётся…
Я вздохнула, ощущая сильную агрессию, исходящую от малолетки, мельком подумала, что таким, как он, сейчас как раз небезопасно, пока Кольцо Единовластия стягивает силу.
— Чё, язык проглотила? Придётся извиняться! — Димыч пёр на меня с неотступностью тупого носорога.
— Ну ладно, — я подняла козырёк, — слушаю тебя, начинай!
— Чего-о-о-о? — у пацана глаза на лоб полезли — охренела?
— Димон, слушай, забей! — отозвался со скамейки долговязый дружок, — не связывайся ты с бабой…
— Дим… — позвала какая-то девушка, — тебя ж только выпустили под поручительство.
Ну не надо!
— Да пошла ты! — сплюнул упрямец в её сторону, — не лезь…
И тут меня словно охватил какой-то непонятный и неуместный ситуации злой кураж.
Нельзя так с девушкой разговаривать, никому: ни нормальному человеку, ни даже отморозку вроде этого. Так родители воспитали меня, мой отец — настоящий Мужчина, не позволил бы себе грубого взгляда в сторону женщины, даже если бы она его смертельно обидела. Но, к сожалению, сейчас мало кто из парней соблюдает мужской кодекс чести, может оттого столько несчастных жён, матерей, да просто подруг! С трудом сдерживая стремительно растущий внутри негатив, я твердила себе, что я Светлый Воин, СВЕТЛЫЙ! Поддаваться злобе — не наш путь, причинять боль — тоже. А энергия внутри играла, переливалась по всему телу, рвалась в бой за справедливость.