Шрифт:
Жаркая заволжская степь — окраина огромного, кипучего, полного жизни и энергии мира. Далеко за горизонтом поднимаются в ясное небо серо-белые силуэты необыкновенных зданий, и гряда этих силуэтов, причудливая, вещественная и вместе с тем по-воздушному легкая, охватывает степь с запада чуть ли не в половину горизонта. Временами среди этих призрачных форм вспыхивают и мгновенно исчезают ослепительно-яркие точки, целые серии точек…
Гай и Драмба стоят на вершине плоского холма и смотрят на город.
— Город, — монотонным голосом говорит Драмба. — Волгоград. Он стал больше с тех пор, как я в последний раз видел его. Тебе не разглядеть, Гай, а мне видно, как текут людские потоки по висячим садам над Тракторным Музеем…
— Пойдем, — нетерпеливо прерывает его Гай и сбегает с холма, путаясь ногами в высокой траве.
Драмба спускается следом за ним. Они останавливаются перед широкой полосой великолепного шоссе, прямого как стрела, прорезающего степь от горизонта к горизонту. Видно, что шоссе этим никто давно не пользуется. Кое-где покрытие потрескалось, сквозь трещины пробивается трава, а местами желтеют на нем наносы песка.
— Дорога? — спрашивает Гай.
— Дорога, — отзывается Драмба. — Туда, — он показывает на запад, — она ведет на Волгоград, на Киев, на Варшаву… Туда, — он показывает на восток, — она ведет на Караганду, на Улан-Удэ, на Мукден… Когда-то по ней днем и ночью неслись машины, миллионы машин, а теперь она стала не нужна, в целом мире никто больше не пользуется дорогами. Зачем они, когда есть нуль-транспорт!
Гай ступает на дорогу, стучит каблуком по покрытию. Вдруг с неба доносится веселый смех, женский голос звонко кричит:
— Орел, Ястреб, Коршун! Догоняйте, что же вы? Мужские голоса откликаются:
— Мы спешим, Летучая Мышь! Не уйдешь! Бери правее, Наташка! Держись Волги!
Гай задирает голову и, прикрывшись ладонью от солнца, силится разглядеть в синеве летящих людей.
— Вот они, — говорит Драмба, указывая трехпалой рукой. Но Гай так ничего и не разглядел. Голоса, перекликаясь, удаляются, и вскоре вновь наступает тишина.
— Летают, — произносит Драмба. — Раньше редко можно было видеть летающего человека. Все меняется. Времена меняются.
Гай вдруг испуганно восклицает:
— Что это?
В невообразимой дали, позади далеких силуэтов башен и эстакад Волгограда, медленно взмывает в небо странная серая фигура — нечто совершенно исполинских размеров — описывает гигантскую дугу в небе и снова скрывается за горизонтом. После недолгого молчания Драмба отвечает:
— Не знаю. Никогда не видел такого. Я говорю тебе: времена меняются. Люди не хотят успокаиваться.
Гай озирается, поеживаясь.
— Пойдем домой, — говорит он и, повернувшись, идет обратно.
Драмба послушно следует за ним, но Гай снова останавливается.
— Слушай, Драмба, — говорит он. — Какой номер я должен набрать в кабине, чтобы вернуться на Тобу?
— Нуль-транспортеры не годятся для перехода в другие планетные системы, — педантично отвечает Драмба.
— А что годится?
— Машины, именуемые звездолетами.
— Звездолеты… Тоже знакомое слово. Это корабли?
— Да.
— Где достать звездолет?
— Невозможно. Нужна специальная подготовка и санкция комитета. [35]
35
Видимо, Комитета Галактической Безопасности. — В.Д.
Гай прищурившись глядит на робота.
— А ну! — говорит он резким неприятным голосом. — Разве ты не видишь, раб, что я устал? Возьми меня на плечи и неси домой!
Драмба поднимает Гая на плечи и трогается в обратный путь.
— Живее! — кричит Гай. — Пошевеливайся, раб!
Сад. Драмба стоит навытяжку. Гай в своей военной куртке расхаживает перед ним, заложив руки за спину.
— Ты должен вбить в свою железную башку, — говорит он, — что я, капрал Гай, являюсь твоим непосредственным командиром, а высшей и непререкаемой властью для нас с тобой является его сиятельство великий герцог Алайский. Понял, образина?
— Я тебя понял, Гай, — монотонно отвечает робот.
— Я тебе не Гай! — орет Гай. — Отвечай: так точно, господин капрал!
— Так точно, господин капрал.
— То-то же. Кто я?
— Капрал Гай.
— Господин! Господин капрал Гай! Повтори, скотина!
— Господин капрал Гай.
— А кто для нас высшая и непререкаемая власть?
— Его сиятельство герцог Алайский.
— Правильно. Хвалю. Отвечай: рад служить!
— Рад служить.
Гай останавливается перед роботом, набирает полную грудь воздуха и орет, надсаживаясь: