– Я слышал, что вы говорили еще о гендельсах. Кто это?

– Это другая форма разумной жизни. Они живут на другой планете. Многие ликанцы считают эту форму опасной. Некоторые вообще хотят с ними расправиться и уничтожить. Другие же считают их вполне нормальными для контакта. В том числе и я. Однажды они спасли меня.

– Вы не расскажете, как это было? — спросил зверь и в тот же момент добавил. — Я опять сказал вы.

– Я летела на корабле с научной экспедицией. После нескольких дней пути в корабль попал небольшой осколок, и произошла разгерметизация. Для тебя это не смертельно, а для ликанцев это так. Я успела одеть скафандр. После этого оказалось, что кроме меня на корабле осталось еще трое фалов. Они оказались в отсеке, где воздух остался. Мы все оказались в одной спасательной шлюпке, которая должна была доставить нас назад. Но это было невозможно. До дома было слишком далеко, и надежды практически не было. Но шлюпка постоянно выдает сигнал бедствия. Нас подобрал корабль гендельсов. Фалы в первую же секунду бросились в бой. Они были военными. Они ранили нескольких гендельсов, после чего были все убиты. Гендельс может мгновенно убить ликанца голыми руками. Я решила, что меня тоже убьют. Но странным образом они меня не тронули. Наверное, они видели, что у меня нет оружия. Я несколько дней была на их корабле. Они все время только рассматривали меня и ничего не делали. Я пыталась с ними заговорить. Но их язык для меня был совсем непонятным, а мой для них. Через несколько дней они указали мне на шлюпку. Я забралась в нее, после чего шлюпка оказалась в космосе недалеко от нашей планеты. А они улетели. Мне не верят, что это было.

– Я верю.

– Почему? Ты же ничего не можешь знать?

– Я могу знать, когда говорят не то, что есть на самом деле. Я не знаю вашего слова, которое означает это.

– Обман? Ты хочешь сказать, что знаешь, когда кто-то говорит правду или обманывает?

– Да.

– Но как?

– Я это чувствую. Просто, как слух или зрение. Для этого чувства нет названия даже в моем языке.

– Об этом тоже не принято говорить?

– Об этом можно говорить, просто нет названия. У нас говорят шестое чувство, но оно может оказаться и десятым, если считать иначе. Оно возникает прямо в сознании, безотносительно к каким-либо органам чувств.

– Я могу спросить о том, что у тебя не принято?

– Да. Здесь это можно. Любой вопрос.

– Я имею в виду пищу. Как я поняла, у вас не принято говорить о пище?

– Нет, у нас нет такого запрета. Просто я вижу, что об этом боитесь говорить вы.

– Ликанцы не едят мясо, — прямо сказала Билюти. — Для нас хищники всегда были врагами.

– Хотя гендельсов ты не считаешь такими?

– Откуда ты взял, что гендельсы хищники?

– Это так или нет?

– Так.

– Я сделал логический вывод. Это следовало из отношения к ним ликанцев.

– Как я понимаю, ты относишься к хищникам?

– Тот вид, в котором я нахожусь. Этот вид называется миу. Миу чистые хищники. Я могу находиться в виде разных существ, как хищников, так и не хищников.

– Но ты предпочитаешь первое?

– Мне этот вид нравится больше, но не из-за пищи. Разумеется, как хищник, я могу есть мясо. Но это требуется только в самых крайних случаях. Если я совершенно голоден. Голод я ощущаю, как нехватку энергии. Ощущение голода хищником, в виде которого я нахощусь, совершенно другое. Если я голоден, я могу есть мясо. Энергию, которую я получаю от мяса до насыщения можно принять за единицу.

Билюти инстинктивно сжалсь от подобных объяснений, но она старалась не подавать вида, что ее одолевает страх.

– Если моя энергия составляет единицу, есть мясо становится бессмысленным. От этого увеличивается только вес, а не энергия. Дальнейшее увеличение энергии возможно потреблением особой высокоэнергетичной пищи, но эта пища скорее похожа на взрывчатку. Поэтому лучший вариант — чистая энергия, такая, как электрическая.

Электроэнергией я могу поднять свою энергию до нескольких десятков тысяч единиц.

Энергия в десять тысяч единиц для меня нормальная. Дальнейшее увеличение энергии электричеством нецелесообразно. Это занимает много времени. Поэтому я использую особое состояние, в котором я могу потреблять энергию из материи. Тепловую, химическую или ядерную. Последняя лучше всего.

– И какая энергия сейчас у тебя? — чуть не дрожа, спросила Билюти.

– Около десяти тысяч единиц. Я вижу, ты боишься меня. — проговорил зверь, отчего страх еще больше усилися. — Ты не должна бояться. Просто не бойся, и все. Вот так. — Как только зверь сказал последние слова, страх исчез. В одно мгновение и совершенно непонятно куда.

– Что произошло? — спросила она.

– Исчез страх, — сказал зверь.

– Но почему? — Она не боялась спросить это.

– У некоторых хищников есть способность. Он подходит поближе к жертве и заставляет ее потерять страх. После этого он подходит к ней и убивает.

– И ты делаешь так же? — спросила она удивляясь, что ей не страшно от подобных откровений зверя.

– Мне незачем это делать. Это делал тот вид хищника, в котором я нахожусь, на охоте.

– И ты сделал это со мной?

– Да. Я просто хочу, чтобы ты не боялась. Если ты сейчас выйдешь, то страх снова появится. Это может даже повредить тебе, поэтому я прекращу свое воздействие постепенно.

Откуда-то изнути начал нарастать страх.

– Тебе надо постараться самой сдержать страх, — сказал зверь.

– Но как? — у нее еще хватало смелости спросить это.

– Сказать самой себе, что ты не боишься. Произноси эти слова про себя и все.

Страх вновь начал нарастать, и Билюти стала говорить про себя, что она не боится.