– Вопрос несущественен и недостоин ответа.
– Фыркнула я.
– Слушай, уймись уже, а?

Он ухмыльнулся:

– И не подумаю. Если бы тебя действительно раздражали мои домогательства - давно бы взяла бутылку и ушла домой.

А ведь прав, черти бы его взяли. Мало того, от давешней меланхолии не осталось и следа. Причем дело было не в количестве выпитого. Дело было в сидящем напротив мужчине, взгляд и интонации которого превращали даже самый невинный диалог - впрочем, нашу беседу едва ли можно было назвать невинной - в двусмысленную игру. И - черт!
– мне это нравилось.

Отец так и не узнал с кем я лишилась невинности, впрочем, я не уверена, что его вообще интересовала эта деталь моей жизни. Нет, я не была влюблена - просто хотелось быть "как все", да вечное любопытство, которое когда-нибудь точно не доведет до добра. От самого процесса осталось лишь ощущение неловкости и недоумение - что, и из-за вот этого столько шума? Да еще грустная усмешка потом, когда он, отводя глаза, сказал - мол, запись с камеры успел стереть до того, как ее обработали, никто ничего не узнает. Не надо давать повода для сплетен.

Второго раза не было.

Я вцепилась в очередную рюмку, отмахиваясь от воспоминаний. И когда успел подлить? На какое-то время над столом воцарилось молчание.

– Happiness is a warm gun, - вдруг промурлыкал Мориарти, вроде бы себе под нос, но достаточно громко для того, чтобы я услышала.

Happiness is a warm gun, momma

When I hold you in my arms

And I feel my finger on your trigger

I know nobody can do me no harm

Because happiness is a warm gun.5

Я выругалась. Заглянула в глаза - они смеялись, но было во взгляде что-то, от чего мурашки пробежали по позвоночнику.

– Мориарти, кончай голову морочить. Кто ты?

– Девочка, информация стоит дорого, - ухмыльнулся он.

Я облизнула враз пересохшие губы:

– Твоя цена?

Он перегнулся через стол, сразу оказавшись слишком близко:

– Ты знаешь.

Я не могла оторвать взгляда от его глаз.

– All that I have to say has already crossed your mind

– Then possibly my answer has crossed yours, - негромко проговорил Мориарти, коснувшись моей щеки

– You stand fast?

– Absolutely.6

– Согласна, - сказала я внезапно севшим голосом.
– Но сначала информация.

– Тогда мне нужен аванс.

Я мимолетно дотронулась до его губ, чуть улыбнулась:

– Этого хватит?

– Нет, - ухмыльнулся он.
– Провел кончиками пальцев по щеке, притянул ближе, поцеловал - всерьез, так, что после того, как он, наконец, отпустил, я едва перевела дыхание. Откинулся на спинку стула, поигрывая пустой рюмкой.

– Думаешь, ты первая, кому пришлось делать ноги из убежища по милости смотрителя? При его милой манере избавляться от всего, что он сочтет угрозой?

Вот как. Неожиданно...

– А ты-то что с ним не поделил?

– Власть, - хмыкнул Мориарти.
– Мы оба были молоды, честолюбивы и хотели эту должность. Он выиграл. Подробности теперь не важны за исключением той, что сматываться пришлось едва ли не в чем мать родила. Сменил имя. Дальше неинтересно.

– Еще как интересно.

Прозвучало это не слишком-то убедительно, потому что думала я сейчас отнюдь не о том, как Мориарти умудрился выжить, оказавшись вышвырнутым из тепличного рая убежища. Он снова ухмыльнулся, подавшись вперед:

– Девочка, не пытайся тянуть время.
– Встал, протянул руку:

– Пойдем.

Я поднялась навстречу, опершись о протянутую ладонь, медленно, точно завороженная. Мир сузился до почти незнакомых глаз, в которых плясало вожделение, голоса с теплыми бархатными нотками, почти осязаемо пробегающими по коже и колотящегося в горле сердца.

За спиной закрылась дверь, проскрежетал замок. Я обернулась, присела на край стола, наблюдая. Мориарти расстегнул перевязь с пистолетом, бросил ее на стул, вроде бы небрежно - но так, что добраться до оружия можно было в любой момент. Непослушными руками расстегнула ремень от чехла винтовки, поставила ее, прислонив к тому же стулу - для этого пришлось шагнуть навстречу. Отшатнулась обратно, вцепившись в столешницу и чувствуя себя донельзя неуютно. Как вообще принято вести себя в подобных случаях?

Он не торопясь приблизился вплотную, приподнял мой подбородок, вгляделся в лицо:

– Если все так страшно, проваливай. Насиловать перепуганных девственниц - не в моем вкусе.

– Я не..., - голос сорвался, пришлось откашляться.
– Я не боюсь.

– Врешь.
– Мориарти издевательски улыбнулся, придвинулся совсем близко, так, что я ощущала его дыхание на лице.
– Подумать только, женщина, в одиночку забравшаяся в здание, полное мутантов, только потому что на крыше застряла компания рейнджеров, забивших эфир просьбами о помощи... что эта женщина испугается голого хуя.