– Тогда выходи.

Мохнатое тело стало вытягиваться в кухню, я с огромным изумлением наблюдала за процессом, похоже, в роду Стеллы имелись змеи, иначе чем объяснить ее невероятную гибкость и пластичность.

– Гав, – тихо сказала Стелла, подбираясь ко мне.

– Отлично, пошли.

– Гав.

– Давай, давай, – бормотала я, вертя консервами перед рыжей мордой, – съешь это в другом месте, там удобно, тепло…

Затея завершилась полнейшей победой. Сначала жадная собака, словно зомби, шла за мной до небольшой комнатенки, где расположены котлы. Потом я бросила банку внутрь и сказала:

– Бери, кисонька.

Стелла рванулась внутрь, мои руки мигом захлопнули створку, пальцы повернули ключ.

– Ира!!!

– Чего? – высунулась из комнаты домработница.

– Полный порядок, Стелла у котлов, там съесть нечего, одни железные трубы.

– Ну, не может же она в топочной вечно сидеть? – разумно заметила Ирка.

– Нет, конечно, сейчас пойду к ее хозяйке… забыла имя.

– Элина, – быстро напомнила Ирка, – девятый участок.

– Вот! Точно! – обрадовалась я. – И категорично скажу: «Забирайте красавицу, она…»

– Жрет все и ведет себя как сволочь!

– Ну, зачем людей обижать, просто сообщу: «Она и Бандик не желают жить вместе».

– Не сошлись характерами, – захихикала Ирка, – развод и девичья фамилия!

Калитка девятого участка была заперта, на звонок никто не отвечал. Я редко захожу в эту часть поселка, мне кажется, что тут как-то мрачно, слишком много елей, но, видно, Элина и ее муж не любят солнце, раз построили дом в темном месте.

Впрочем, мне нет дела до их пристрастий, сейчас меня волнует только одно: куда подевались хозяева?

Внезапно за забором послышался тонкий голос:

– Вы кто?

Я вгляделась сквозь прутья кованой решетки, между туями виднелась фигура женщины в дешевой грязной куртке.

– Даша Васильева, ваша соседка, скажите, когда Элина вернется?

– Хозяйка уехала.

– Ладно, а ее супруг где?

– Павел Петрович?

Я не знала имени мужа Элины, но на всякий случай ответила:

– Да.

– Так вместе отправились отдохнуть.

– Вот черт! – вырвалось у меня, только сейчас вспомнила, что, отдавая нам собаку, Элина скороговоркой обмолвилась про отпуск. – А вы кто?

– Дворничиха, Люся, дом стерегу.

– Люсенька, – заворковала я, – ваша милая собачка у нас.

– Стелла?

– Она самая.

– И чего?

– Заберите ее назад.

– Ой! Ни за что!

Калитка распахнулась, передо мной предстала плохо одетая женщина с усталым, очень милым лицом.

– Уж извините, – зачастила она, – только хозяева Стеллу сами увели, не могу без них никакие решения принимать, мне указания забирать ее не давали.

– Понимаете, – вкрадчиво завела я, – Стелла очень тоскует по родному дому…

– Все жрет, рвет занавески, дерет ковры, выдергивает цветы и сдирает обои? – перебила меня Люся.

– Пока только продукты изводит, – в испуге ответила я, – а что, она и остальное может?

Люся вжала голову в плечи.

– Нехорошо, конечно, но лучше будет, если вам правду расскажу. Стеллу купил сам Павел Петрович, два года назад, ее задорого продали, мне столько и за год не заработать, сколько хозяин за псину отдал. Павел Петрович в собаках не слишком разбирается, а денег у него лом, понятно?

Я кивнула:

– В принципе, да.

– Уж он ее любит, питбулем считает, – одними губами улыбнулась Люся, – спать с собой ложил, все ей позволял, ну и, ясное дело, избаловал. Потом хозяин на Элине женился, и пошла у них война, у собаки с молодой женой. Прямо цирк! Знаете, чего происходило? Только муж к своей половине вечером подкатывать начинает, со Стеллой истерика! Сядет около кровати, морду на матрас положит и воет, да так печально, что душа переворачивается, или в самый интересный момент в койку тоже полезет. Павел Петрович только смеялся, а Элина в слезы, кричит:

– Не могу с мужем спокойно время провести, Стелла за мной подглядывает!

– Заперли бы собаку внизу.

– Так она безобразничает. Знаете, чего хозяин удумал? Вечером оденется по полной программе, и Элина тоже, выйдут в холл и говорят Стелле:

«Ну, пока, дорогая, мы на тусовку едем».

Стелка умная, страсть, человеческую речь понимает. Она, когда хозяева из дома уматываются, в баню идет и тихо там на диване спит. А они во двор спустятся, затем особняк обойдут и через окно влезут, да в спальню, тишком, чтобы не унюхала. Черным ходом им не воспользоваться, он в бане!