Елена придвинулась к Эррилу. Она стояла прямо под жестким взглядом старейшины.

— Спрашивай, что ты хочешь. Мы ответим честно. Мы не хотим ничего скрывать. Но для начала мы хотим уверить тебя, что разрушение в твоих родных землях не было результатом злого умысла против народа этих земель. В каждом случае была более значительная угроза.

Взгляд старейшины скользнул к Грешюму.

— Это мы слышали.

— Если вы слышали так много, то почему мы здесь? — пробормотал Арлекин позади.

Шепот коротышки не остался незамеченным.

— Вы здесь для того, чтобы доказать сказанное вами, — сказал старейшина. — И ответить на другие вопросы.

Елена снова заговорила:

— Мы сделаем все, что можем, чтобы помочь тебе понять нашу цель.

Старейшина кивнул:

— Хорошо сказано, девочка. Тогда расскажи нам, что случилось с Могвидом и Фердайлом.

Елена бросила взгляд на Эррила, вопрос застал ее врасплох.

Эррил ответил за нее:

— Близнецы пришли к нам, запертые в принятых ими формах — один волк, другой человек.

— Это я знаю. Это я изгнал их из наших лесов.

Эррил кивнул:

— Они рассказали нам, как они были изгнаны за то, что больше не могли изменять форму.

Старейшина не стал ни подтверждать, ни отрицать его слова.

— А сейчас? Что стало с братьями?

Эррил поморщился:

— При помощи магии целительного яда змеи их тела соединились, став одним. Фердайл владеет телом в течение дня, Могвид — ночью. Но они вновь могут изменять форму как силура.

Старейшина выглядел пораженным, и другие члены совета начали переговариваться. Наконец старейшина поднял руку, призывая к тишине:

— То, что ты сказал, — правда?

Эррил кивнул, выпрямившись:

— Клянусь честью.

Старейшина закрыл глаза.

— Тогда то, на что мы надеялись, потеряно навсегда.

Предводитель силура вздохнул, его плечи опустились.

— Ваша война причинила больший вред нашим лесам, чем поваленные деревья и иссушенные озера. Она исказила то, в чем была надежда всего нашего народа. — Он повернулся к остальным членам Совета. Их глаза пылали ярким янтарем, когда они мысленно переговаривались, совещаясь.

Торн подошла к Эррилу:

— Мой отец возлагал слишком много надежд на Могвида и Фердайла, — ее слова стали горше: — Мы потратили больше двух зим из-за слов давно умершего пророка.

Эррил повернулся к охотнице:

— Возможно, вы наконец поделитесь тем, что скрываете? У Елены достаточно силы, чтобы спалить твоих охотников и тем самым расчистить себе путь, но она пришла сюда, потому что ее сердце болит за всех, кому безвинно причинен вред в нашей войне. Она пришла, чтобы что-то исправить, объяснить и ничего не скрывать от твоего народа.

Елена подошла к нему. Эррил почувствовал, как она взяла его за руку и сжала пальцы.

Он продолжил, не скрывая свою страсть:

— Фердайл… даже Могвид… они показали себя храбрыми союзниками в нашей войне. Если есть что-то еще, что нам следует знать, что-то, что поможет нам либо помочь им, либо понять, что случилось с ними, тогда ты должна объяснить нам это.

В лице Торн появлялось все больше боли с каждым его словом. Наконец она не смогла молчать.

— Ты думаешь, я не хочу помочь им? — резко спросил она. — Фердайл был моим мужчиной. — Она отвернулась. — Но у моего отца не было выбора. Только после того как они покинули леса, только после того как я обнаружила, что жду ребенка, мой отец рассказал мне об истинной причине изгнания.

— Скажи нам, — убеждал ее Эррил.

Елена кивнула.

Постепенно рядом собрались остальные, вслушиваясь, но держась на почтительном расстоянии.

Торн встретила взгляд Елены, в ее глазах блестели слезы.

— История начинается в далеком прошлом, когда леса Западных Пределов были юны. Говорили, что наш народ был рожден самой Землей, рожден, чтобы править этим великим лесом. — Она взглянула на озеро и на гигантское дерево. — Самые старые предания говорят, что первый из нашего народа вышел из этого самого озера. Рожденная из воды, наша плоть может течь, словно вода, позволяя нам принимать форму всех лесных созданий. — Охотница обвела взглядом кольцо лесов. — Это священное место. Это первые деревья, что выросли на этой земле.

— Древние, — прошептала Нилан позади.

Торн кивнула:

— Из этих деревьев были рождены все остальные. Все Западные Пределы вышли из этой рощи, как и наш народ. Наши жизни связаны.

— Ты говоришь о том, что вы связаны с этими деревьями, как нимфаи связаны со своими? — спросила Елена.

Торн покачала головой, бросив взгляд на Нилан.

— Нет, наша связь иная. — Торн посмотрела на озеро и на огромное древнее дерево с белой корой. — Скорее, не одно дерево привязано к одной личности, а целый народ привязан к одному дереву. Мы — его дети.