– Когда мы наконец приедем? – зло спросил он проходившего мимо проводника.

– Не волнуйтесь, – успокоил его проводник, – минут через тридцать будем в Воронеже.

– Через тридцать? – не скрывая возмущения, переспросил Гельван, еще раз глянув на часы. До назначенного времени оставалось около пяти минут. Ну и черт с ними! Он позвонит прямо из поезда, а потом выбросит аппарат в окно. Это единственный выход.

Ровно в двенадцать часов Гельван заперся в своем купе, достал мобильник, купленный в Волгограде, включил его, набрал знакомый номер. Ему долго не отвечали, и он нервно поглядывал на часы, понимая, что каждая секунда ожидания не в его пользу.

Операторы ФСБ пытались вычислить, откуда идет звонок. Их совершенная аппаратура начала подавать сигналы из района Воронежа. Было полное ощущение, что аппарат на большой скорости движется в сторону города. Очевидно, его владелец находился в автомобиле.

Наконец Гельвану ответили:

– Мы вас слушаем.

Карл включил портативный диктофон, который заранее положил рядом с аппаратом. Его характерный латышский акцент не должен раздаваться в телефонной трубке.

– Хотим вас предупредить, что игра затянулась, – сообщил голос одного из сотрудников Дзевоньского, записанный на пленку. – Мы не собираемся торговаться. Через три дня вы выплатите в Таллине всю оставшуюся сумму и получите фотографии живого журналиста со свежими газетами в руках. Разговаривать с вами он не будет. Как только деньги будут выплачены, мы его освободим. В момент выплаты денег мы вам сообщим, где его можно будет забрать через несколько часов.

– Может, вы оставите какой-нибудь контактный номер?

Гельван снова приложил диктофон к аппарату.

– И передайте наши условия перемирия по вашему каналу. Мы будем ждать.

Затем он сразу отключился, не слушая, что говорят на другом конце. Его задача была передать информацию и сразу отключиться. Карл достал из аппарата сим-карту, смял ее и выбросил в окно. Затем разбил аппарат и тоже выбросил в окно. Операторы ФСБ уже вычислили точное место, где находился обладатель этого мобильного телефона. Теперь они точно знали, что звонивший говорил не из машины, а из поезда, подъезжающего к Воронежу.

– Передайте в Воронеж, чтобы на вокзале начали проверку паспортов, – приказал Машков. – И пусть обратят внимание на людей, говорящих с польским акцентом.

– Он говорил чисто по-русски, – напомнил Богемский.

– Это была заранее заготовленная запись, – устало пояснил Машков. – Он никогда не отвечает на наши вопросы, не вступает в диалог. Действует как машина, передающая только их предложения. Запись делается заранее, я в этом убежден.

– Похоже, вы правы, – поддержала его Чаговец, вглядываясь в динамику прохождения голосового сигнала на компьютерах. Судя по ней, говоривший был спокоен и словно диктовал текст, а не вел речь о миллионах долларов, предназначенных в том числе и ему.

– Вы думаете, что в Воронеж поехал сам Дзевоньский? – спросил Полухин. – Но так он не успеет вернуться в Москву к прилету Курыловича.

– А если он вернется самолетом? Или скорым поездом? И вечером будет в Москве? Мы ничего не знаем. Кто звонил и какой он из себя? Может, это старик или вообще женщина. Мы ничего не знаем и поэтому должны проверить всех. Позвоните на вокзал, пусть задействуют все силы. И подключите областное управление ФСБ.

Когда на вокзале началась проверка документов, Карл Гельван уже сидел в поезде, направлявшемся в Москву. Он обратил внимание на появившиеся патрули и сотрудников милиции. Но не придал этому особого значения – в последние годы на железнодорожных вокзалах частенько проверяли документы у пассажиров. Однако когда увидел, что вдоль железнодорожного полотна ходят сотрудники ФСБ, видимо, выискивая выброшенный им телефон, то понял, что ищут конкретного человека, звонившего в Москву. Правда, и этот факт не насторожил Гельвана – ведь заранее было известно, что его телефон будет прослушиваться. Но откуда ему было знать, что в эти часы Ежи Курылович уже летел в Москву, где его ждала хорошо организованная засада. Кольцо вокруг разработчиков террористической операции начало сжиматься.

Сто второй рейс вылетал из Варшавы в одиннадцать часов утра по местному времени. Полет длился всего полтора часа. Но из-за разницы во времени путь на Восток автоматически удлинялся на два часа. Соответственно, вылетая из Москвы на Запад, пассажир попадал в столицу Польши иногда на несколько минут раньше времени своего вылета.

На часах было около трех, когда самолет совершил посадку в Шереметьево-2. Курылович не мог себе даже представить, какое количество людей следило за ним. Сначала в Варшаве его провожали двое сотрудников Дзевоньского и соответственно следившие за ним сотрудники ФСБ. Затем в Москве его встречал один из подручных Карла Гельвана, который внимательно наблюдал за тем, как Курылович вышел из терминала и направился к частникам, стоявшим у здания аэровокзала. Еще несколько сотрудников Федеральной службы безопасности наблюдали за тем, как Курылович договорился с водителем и уселся в машину. Следом сразу же отправились два автомобиля. Польский гость поехал в отель «Националь», где ему был заказан номер. И не только заказан, но и оплачен. Узнав об этом, Курылович радостно усмехнулся. Дзевоньский ничего не стал менять, это было хорошим знаком.

Теперь оставалось ждать визита заказчика. Курылович набрал номер офиса Холмского и попросил секретаря соединить его с Аркадием Яковлевичем.

– Кто говорит? – поинтересовалась секретарь.

– Передайте, что звонит его друг из Варшавы.

Через несколько секунд Холмский взял трубку.

– Добрый день, Аркадий Яковлевич, – любезно начал Курылович, – как наши дела?

– Неплохо. Вы разве не следите за газетами? Очень неплохо, на мой взгляд. Я думал, вы позвоните гораздо раньше. Или вы хотите свернуть нашу рекламную кампанию?

Очевидно, Холмского тоже беспокоило затянувшееся молчание заказчиков. У каждого свои проблемы, радостно подумал Курылович.

– Мы будем сотрудничать с вашей фирмой еще много лет, – весело пообещал он.

Их разговор тоже был записан. Вокруг здания гостиницы сосредоточилось в общей сложности более двадцати офицеров ФСБ, готовых к штурму в случае необходимости. Группа сотрудников службы охраны находилась недалеко от здания Государственной Думы, готовая подключиться к операции. Все ждали появления Дзевоньского.