– Ты посветишь мне свой первый гол?!

– Обязательно.
– Сдвинул брови Джимми.
– А теперь, разреши, пройдет следующий человек.

– Приветствуя тебя, о великий! Я из клуба поклонников твоего боевого искусства! Нас пять тысяч человек! Никто не может выполнить твой финт с подкруткой клинка! Как ты это делаешь?!

– Для начала, расслабься. Потом потренируйся пару лет по двенадцать часов в день, если не получиться, приходи опять... Следующий.

– Мы принесли тебе в жертву молодого ягненка, Джимми! И вот твоя благость спустилась на нас!

– Тфу ты!... Пошли вон! Стража!... А, вообще, приятно, спасибо.... Эй, Бон, долго еще нам этот маразм терпеть?

Капитан не ответил, все его внимание было приковано к двум невзрачным на вид людишкам, обменивающихся с командой какими-то глупыми шутками.

– Привет, Джимми!
– Подмигнул ему первый.

– Как жизнь, Солнцеподобный?
– Вежливо спросил второй.

Голоса их показались юному императору слишком знакомыми. Он кивнул головой и пожал им руки.

– Я же говорил, вблизи он выглядит еще лучше.
– Толкнул своего друга первый, когда они отошли на пару метров.

– А я и не отрицал, Койс.
– Ответил второй.

Удивиться Джимми не успел - кто-то уже вцепился своими губами в его щеку.

– Да, не легко тебе, дружище.
– Усмехнулся Бонхо, глядя на то, как от лица Джимми отдирают очередного фэста прекрасного пола.
– Не каждому, скажу тебе, под силу столько народу за один день перецеловать.

– Такая уж у нас, у богов работа.
– Шуткой на шутку ответил юный император, растирая перемазанное помадой лицо. Джимми машинально пожал руку какому-то тихому парню в длинной хламиде с закрывающим лицо капюшоном, однако, тот не отходил.
– Ну что еще?! Тоже хочешь, чтобы я тебя поцеловал?!

– Нет, - с наигранной одержимостью ответил тот, - я хотел бы оторвать клочок твоей одежды. Ну хоть кусочек, пожалуйста!

Джимми оторопел. Нижняя челюсть мгновенно подалась вниз. Парень небрежно откинул капюшон.

– Нэйт?
– Промямлил Джимми одними губами.
– Ты?... А... Нэйт!

– Ну я это, я. Чего разорался?
– Нэйтин криво улыбнулся.
– А ты, я смотрю, неплохо устроился. Солнце божественный ты наш.

– Где ты был?!... Как ты?!...

– Сейчас некогда объяснять.
– Нэйтин резко посерьезнел.
– Джимми, послушай, ты уже договорился с Киртом? Нам надо...

– С Киртом?!
– Юный император чуть не подпрыгнул на месте.
– Он что, тоже здесь?!

– Разумеется.
– Губы Нэйта вновь изогнулись в едва заметную улыбку.
– А ты что думал? Твоя популярность стала для нас маяком во вражеском море, путеводной звездой на небосводе реальности. Ловко придумано, Солнцеподобный.

– Где это ты так излагаться научился?!
– Не удержался от подтрунивания Джимми.

– Да я ж уже три недели с детьми не общаюсь!
– Отшутился Нэйт.
– Так что вспоминаем потихоньку, вспоминаем... Ладно, Джимми, пошутили и хватит. Если найдешь Кирта первым, тащи его к центральному входу на арену, там есть статуя Краза.

– Но...

– И вот еще что.
– Нэйт сузил глаза.
– Окропи Джар своей кровью, и он станет продолжением твоей мысли.

Задремавшие было стражники, наконец опомнились и потащили Нэйтина к выходу.

– Эй!...
– Попытался остановить их Джимми, но, встретив взгляд учителя, осекся. Нэйт сказал все, что хотел.

Юный император откинулся на мягкую спинку стула и вытер пот со лба.

– Кто это был?
– Осторожно поинтересовался Бонхо.

– Мой учитель.
– Тихо ответил Джимми.
– Мой... друг.

Возникла пауза.

– Вот это да.
– Пораженный Бонхо уставился на свою ладонь.
– Я жал его руку!... Джимми, а твой... друг, он не может сыграть за нас в этом матче?

– Не знаю.
– Юный император одарил своего капитана укоризненным взглядом.
– Но я думал, у нас спортивное состязание, а не избиение серокрылых младенцев.

Мечтательно покачавший головой Бонхо последовал примеру Джимми и откинулся назад...

Следующие десять минут были настолько визгливыми и сопливыми, что Джимми уже начало поташнивать. А вот Бонхо, наоборот, все это очень веселило. В течение десяти лет ощущая подобное на собственной шкуре, капитан Ласточек теперь был несказанно рад передать эстафету в новые руки...

– Надо мне у тебя тоже автограф взять, - с наигранной серьезностью начал он, - повешу на стенку у себя в комнате и буду молиться перед сном.

– Да ты перегрелся, друг!
– Отмахнулся Джимми.
– Кто ж перед сном молится богу войны?!

Глупо, конечно, но все разнообразие...

– Слушай, Бонхо, - продолжал юный император, - а ты...

– Дарио!
– Капитан Ласточек схватился за голову.
– Джимми, загляни наконец на небеса к своим коллегам и скажи, чтобы меня избавили от этого!... Ну Дарио, ну ты-то куда, уж не положено по возрасту! Уж облобызался в свое время, ну сколько можно!