– Я подумаю над этим,- ответил Уорден.- Перед принятием решения мне нужно оценить ситуацию.

– Хорошо, - проворчал Термопайл.
– А пока вы прицениваетесь, я скажу, о чем думаем мы. Нам не терпится узнать, какой мутаген вам ввел Марк Вестабул.

Уорден вздохнул.

– Не волнуйтесь об этом, - ответил он.
– У меня во рту таблетка с ядом. В случае необходимости я без колебаний раскушу ее.

Он твердо добавил:

– Мне не хочется превращаться в амниона. Дэйвис верил ему. Он и сам был готов совершить

самоубийство. Несмотря на статику и помехи, голос Уордена не вызывал никаких сомнений. Морн тоже безоговорочно доверяла Диосу большую часть своей жизни. Дэйвис чувствовал, что лояльность главе полиции Концерна укрепляла его позицию. При таком настрое он относился к своей возможной участи гораздо проще, чем когда был наполнен яростью и страхом.

Морн вонзила пальцы в волосы, отгоняя воспоминания о «честном» Диосе. Она напомнила себе, что директорат полиции Концерна рудных компаний оказался полностью коррумпированным.

– Зачем вы говорите нам об этом?
– с раздражением спросила она.
– Чего вы добиваетесь? Я уже сказала, что не считаю себя копом. Я не подчиняюсь вам. Наши планы не будут зависеть от вашей пилюли с ядом - есть она у вас или нет!

– Я это учту, - ответил Уорден.

Пленение на борту «Затишья» подталкивало его к решительным поступкам.

– Однако вы должны понять, с кем говорите. Я не какая-то амнионская пешка, которую вы можете игнорировать. Я Уорден Диос! И я здесь выполняю свою работу!

Напряженность момента была так велика, что Морн задрожала. Мин отвернулась, фокусируя внимание на наушниках и ларингофоне. Она по-прежнему вела переговоры с Центром.

Дэйвис беспомощно кивнул. Уорден Диос действительно выполнял свою работу: спасал Сака-Батор, командный пункт полиции и миллионы человеческих жизней. Разве можно было спорить с этим? Ситуация требовала, чтобы он предложил себя в жертву. Так поступил бы каждый настоящий коп.

Однако Морн продолжала гнуть свою линию.

– Прошу прощения, директор Диос. Я кое-что не понимаю.

Наверное, она хотела спросить: «Какие обещания вы решили выполнить?»

– Почему вы на борту амнионского судна? Как вы можете выполнять свою работу, превратившись в заложника?

Очевидно, ее слова задели Уордена.

– Вам не обязательно понимать это, Морн, - с неожиданной страстностью ответил он.
– Лучше подумайте о том, что случится, если мы не выполним требований амнионов. Они разрушат Сака-Батор, станцию полиции Концерна, ваш корабль и все то, на что смогут навести орудия. А затем люди, уцелевшие после жуткой бойни, окажутся в войне с запретным пространством. В тотальной космической резне! О Боже, Морн, мы говорим о таком количестве крови, которым можно затопить планету. Попробуйте это понять.

Она закрыла лицо руками и прошептала:

– Не передергивайте, директор. Лучше расскажите нам об их требованиях. Чтобы мы знали, с чем нам предстоит столкнуться.

– Хорошо, - мрачно согласился Уорден.
– Я изложу их притязания. Амнионы считают Дэйвиса Хайленда своей законной собственностью. Они хотят вернуть его на «Затишье». Кроме того, в качестве компенсации за диверсионный акт, совершенный на Малом Танатосе, амнионы требуют Энгуса Термопайла, Вектора Шейхида и вас, Морн Хайленд. Если вы четверо не прилетите сюда и не сдадитесь добровольно, сторожевик откроет огонь из всех орудий.

Слова Уордена вернули Дэйвиса к его дилемме. «Затишье» прилетело именно за ним. Но акцент проблемы незаметно изменился. Внутренний трепет убеждения, который он почувствовал, слушая Диоса, переместил критический заряд в другую плоскость. Дэйвис уже забыл о преступлениях Уордена. Это произошло самой собой. Однако прежний страх остался. Диктат амнионов толкал его к пропасти, которую он не мог преодолеть.

Юноша неосознанно приблизился к директору подразделения спецназа, как будто ждал от нее какого-то намека - намека, который вывел бы его из тупика. Возможно, Мин знала… Нет. Она даже не взглянула на него. Естественно, она слышала каждое слово, но делала вид, что была поглощена переговорами с Центром. Ее внимание фокусировалось на ларингофоне и наушниках.

Энгус начал что-то говорить, но Морн остановила его взмахом руки. Она размышляла над собственной дилеммой: не менее трудной, но абсолютно другой.

– А что вы скажете о себе, директор Диос?
– спросила она.
– Что нужно вам?

Динамики затрещали.

– Вы несколько раз повторили, что не считаете себя обязанной подчиняться моим приказам.

Уорден говорил неторопливо и бесстрастно, однако за словами ощущалась огромная настоятельность.

– Если бы вы сохранили былую лояльность, я приказал бы вам выполнить требования «Затишья». Но поскольку вы не подчиняетесь мне, я постараюсь убедить вас в необходимости такого поступка.