– Хорошо.

Они покинули кабинет – Тильт верил, что навсегда.

– Куда идти? – спросил Рмоан.

– Туда, – торопливо махнул рукой Далька. – Выход там. Я покажу…

Никогда прежде не сталкивался Тильт с волшебниками. А тут их собралась целая толпа.

Никогда прежде не видел Тильт колдовства. А тут – каких только чудес не насмотрелся.

Сперва толстяк Ухх Тух, пробормотав что-то и поводив руками в воздухе, превратил запертую дверь в тонкую полупрозрачную занавеску.

Вторую дверь – глухую, железную – старик Гаильф смял в комок, несколько раз махнув посохом.

Бросившихся тралланов спалил молнией Оромирус – запахло жженой шерстью и волосом, и лишь обугленные кости стукнули о каменный пол.

Дубовую – третью – дверь голыми руками разбил в щепу желтолицый Де-Лаус.

Кованую решетку одним громким словом развалил на прутья щеголеватый Жас Ле Итасл.

Яркое сияние разлилось над головой Рмоана, высветило каждую трещинку на тесно сдвинутых стенах.

– Стойте, – сказал монах. – Впереди ловушка. Перебирая четки, он сделал несколько осторожных шагов, медленно провел рукой по стене, нажал на слегка выступающий камень. Прислушался к чему-то, кивнул:

– Можно идти.

– Ну что, веришь теперь, что выберемся? – сдерживая ликование, повернулся к товарищу Тильт.

Далька пожал плечами…

Узкий извилистый ход долго поднимался наверх. Осторожно двигались вперед волшебники, готовые отразить любое нападение.

– Что-то тихо, – сказал Оромирус. В голосе его слышалось сожаление.

– Мы застигли их врасплох, – сказал старый Гаильф. – Сейчас, наверное, они думают, как спасти Книгу. Собирают все свои силы, чтобы защитить ее.

– Нельзя терять время!

– Но и торопиться сейчас нельзя…

Каменные ступени, спрятавшиеся за крутым поворотом, вывели в широкий прямой коридор. Дохнуло жаром, затрепетали впереди на стенах алые отблески – будто вечерние зарницы. Густо разлился забивающий уши гул.

– Мастерские, – вспомнил Тильт. – Мы проходили здесь год назад… Даже больше…

– Нам надо прямо, – сказал Далька. – Там библиотека.

– Да, библиотека там…

Из темного бокового хода вынырнул траллан с топором. Молча кинулся на ближайшего мага. Но, не сделав и двух шагов, выронил оружие, упал на колени, трясущимися руками впился себе в горло, завопил безумно.

– Дух всегда покоряет плоть, – смиренно склонив голову, произнес служитель Духовной Церкви.

Больше никто не решился напасть на сплоченную компанию волшебников. Жалкие сгорбленные тени торопились убраться с их пути, побросав тележки и носилки. Замирали в глубокой тьме чьи-то фигуры. Унялся грохот кузнечных молотов, стих визг паровой пилы.

Перед дубовой дверью, обитой железными полосами, возникла небольшая заминка. Монах, перебирающий четки, долго присматривался к выпуклым шляпкам гвоздей. Несколько раз тянулся, собираясь коснуться их пальцем, но не решался – отдергивал руку, шипел что-то.

– Знак Возрождения Драна, – пробормотал оскалившийся Оромирус.

Круг, перечеркнутый тремя волнистыми линиями, – на каждом гвозде.

– Что за этой дверью, брат Ян? – обратился к монаху Рмоан.

– Не знаю… Но чувствую – дверь открыта… И будто бы… будто бы… – Он вновь потянулся к полукружьям начищенных шляпок. И снова отдернул руку.

– Что за этой дверью, почтенные мастера? – повернулся к писцам старый Гаильф.

– Круглая комната, – тут же ответил Далька.

И Тильт кивнул, вспомнив, что это действительно так.

– Круглая комната, – согласился монах.

– А где библиотека, почтенные мастера?

– За этой комнатой, – ответил Далька.

Толстый Ухх Тух надул щеки и приоткрыл дверь, ничем ее не касаясь.

– Действительно круглая комната, – сказал Оромирус, заглядывая внутрь. – И девять дверей, – добавил он, перешагнув невысокий каменный порог. – А больше ничего.

За ним последовали и остальные.

– Куда теперь? – спросил Рмоан у Дальки, остановившись посреди круглой, совершенно пустой залы.

Тот пожал плечами:

– Я не помню.

– Какая именно дверь нам нужна, брат Ян? – спросил Гаильф, постукивая посохом по мраморному полу. – Ты можешь это определить?

– Я пробую, – отозвался монах. – Но мне что-то мешает.

Что тут могло мешать? Разве только странный слабый запах, от которого начинала кружиться голова, будто от кружки крепкого пива. Или от не менее крепкого Удара по затылку.