«В гробу я видал такие хобби, дражайшая Система!»

Пока они в молчании созерцали друг друга, с грацией антилопы подбежала та самая молоденькая темнокожая демоница, которая ухаживала за Шэнь Цинцю, когда тот очнулся. Обернувшись к ней, Шэнь Цинцю обнаружил, что это не такая уж и метафора: у неё и впрямь были стройные ноги лани. Прыгая взад-вперёд, она задрала голову и во весь голос крикнула:

– Господин! Правда, что мы направляемся в чудесное место?

– Разумеется, самое лучшее, – с улыбкой помахал ей Тяньлан-цзюнь.

– А там много воды? – с подкупающей наивностью поинтересовалась демоница.

– Горы и долы там сплошь испещрены реками, – поведал Тяньлан-цзюнь, – что тянутся насколько хватает взора.

Возликовав, девушка тут же растворилась в рядах своих собратьев. Провожая её взглядом, Шэнь Цинцю не на шутку задумался: что-то в этих словах ему не понравилось.

– Куда вы их ведёте?

– Разве глава пика Шэнь ещё не догадался? – лениво отозвался Тяньлан-цзюнь. – Зачем же спрашивать о том, что вы и без меня отлично знаете?

Горы и долы, испещрённые реками… Речь уж точно шла не о мире демонов. Вне всякого сомнения, это «самое лучшее место» располагалось в мире людей.

– Судя по тому, что я вижу, – вновь заговорил Шэнь Цинцю, – вы собрали под свои знамёна свыше пятой части населения южных земель мира демонов. Ваша милость, неужто вы и впрямь рассчитываете, что сможете провести подобную армию через пограничные земли под носом у совершенствующихся?

– А кто вам сказал, будто я собираюсь идти через пограничные земли? – Выпрямившись, Тяньлан-цзюнь презрительно усмехнулся. – Зачем же, по-вашему, мне тогда этот меч?

– Вы планируете открыть проход между мирами? – догадался Шэнь Цинцю.

– Если точнее, я собираюсь их объединить, – поправил его Тяньлан-цзюнь.

Подумать только, объединить миры людей и демонов!!!

Это же всё равно что растереть два независимых измерения и скатать в одно!

Не то чтобы Шэнь Цинцю был не в состоянии в это поверить – скорее наоборот, ведь, сколь бы абсурдным это ни казалось, тому, кто владеет Синьмо, это вполне по силам: таковы уж законы этого мира, заботливо прописанные Сян Тянь Да Фэйцзи.

В конце концов, именно это ближе к финалу романа замутил Ло Бинхэ, объединив миры людей и демонов согласно своему сумасшедшему плану. И до недавнего времени Шэнь Цинцю полагал, что именно с этим Ло Бинхэ он и имеет дело, однако теперь наконец понял, что его ученик предельно далёк от образа оригинального главного героя, будто абсолютно другой человек. Того Ло Бинхэ совершенно не волновал ущерб, который он нанесёт подобными начинаниями, – им двигало лишь соображение, что одним миром управлять куда сподручнее, чем двумя независимыми уделами, к тому же его денно и нощно допекали жалобы демонических жён и подчинённых, которые плакались на несправедливое распределение ресурсов. В итоге Ло Бинхэ просто-напросто сляпал два мира воедино.

– Так вот что за дар вы вознамерились преподнести людям? – спросил Шэнь Цинцю. – Вам не кажется, что по отношению к ним это не слишком-то милосердно?

Тяньлан-цзюнь в раздумье потёр подбородок, затем отозвался всё тем же любезным тоном:

– Я ведь правда не желаю людям зла – на самом деле я очень люблю людей и именно поэтому всегда лелеял мечту о более тесном взаимодействии между нашими расами.

– А как насчёт последствий? – приподнял брови Шэнь Цинцю. – Или, может, вас они не волнуют? Если демоны без труда смогут приспособиться к жизни в мире людей, то как люди, не обладающие способностями к совершенствованию, сумеют выжить бок о бок с демонами? Или, иначе говоря, – он особо подчеркнул следующие слова, – даже если вы сами и «любите» людей, можете ли вы поручиться, что остальные демоны разделяют ваши чувства? Наши миры разграничены с древнейших времён, и всё же конфликтам несть числа – если же безрассудно объединить их, то можно и вовсе позабыть о мирном сосуществовании.

– Узнаю адепта одной из прославленных школ, – с сожалением отозвался Тяньлан-цзюнь, – все вы поёте одну и ту же песню. Наверно, это немного поспешно. Изначально слияние миров не входило в мои намерения, но после того, как я потерпел поражение, мне только и оставалось, что довести задуманное до конца. Сперва мы объединим наши миры, а уж потом разберёмся с последствиями. Нам торопиться некуда. Перед лицом необратимых обстоятельств даже те, кто не сможет приспособиться, будут вынуждены примириться с новым положением дел.

Видимо, всем злодеям подобных произведений на роду написано страдать комплексом превосходства, но с Тяньлан-цзюнем дело обстояло ещё сложнее. Возможно, когда-то он и впрямь был юным идеалистом, мечтающим спасти оба мира силой любви, но, проведя долгие годы в заточении под горой Байлу, он взрастил в глубине сердца жгучую обиду и жажду мести. Потому-то в его словах действия, несущие катастрофические последствия, обращались во всего лишь «немного поспешные». Подобной логикой руководствуются и насильники: если они будут добиваться своего, невзирая ни на что, объект их страсти волей-неволей подчинится, а о последствиях можно задуматься и потом.