Она села в машину и захлопнула дверь, прежде чем он успел договорить. Выезжая задним ходом, Джейн старалась не смотреть на Ноа, который неподвижно стоял на прежнем месте. Потом она развернулась и, дав газ, быстро выехала со стоянки.

Джейн была уже на извилистом горном шоссе, когда ей навстречу попался белый внедорожник КТКС-ТВ. Выругавшись, она активировала блютус-гарнитуру и позвонила доктору Квинн.

– Это опять я, док. Только что видела фургон телевизионщиков, который направляется к вам в университет. Надеюсь, вы предупредили своих помощников…

– Мои студенты твердо знают: все, что происходит в институте, относится к тайне следствия и не подлежит разглашению. Им известно: все наши результаты и выводы могут фигурировать в суде. Разговаривать с прессой никто из них не будет.

– Очень хорошо. Спасибо.

Она дала отбой, но ее не оставляло тревожное чувство. Нужно торопиться. Анжела Шелдрик станет рыть землю, лишь бы добыть какие-то новые сенсационные подробности дела, а студенты – всего-навсего люди. И не просто люди, а молодые люди с еще незрелым умом. Они чаще совершают ошибки, много болтают. Между тем Джейн меньше всего хотелось, чтобы какая-то семья, услышав по телевизору те или иные подробности, решила, будто найденные останки принадлежат человеку, которого они любили. Особенно если эти подробности преподнесет им Анжела Шелдрик, печально известная своей склонностью из всего раздувать сенсацию ради шокирующих заголовков. Джейн было бы очень тяжело узнать о судьбе Мэтта от такой, как Анжела. А его родителям – тем более.

Сидя за рулем студийного внедорожника, Анжела ехала в Университет Сеймур-хиллз. Рауль сидел рядом на пассажирском сиденье и крутил в пальцах какое-то миниатюрное техническое приспособление. На студии он работал оператором и звукорежиссером, а в свободное время совершенствовался в искусстве шпионажа, увлекаясь поиском информации в открытых источниках и разного рода оборудованием для скрытого наблюдения и прослушивания. Сворачивая на кольцевую дорогу, идущую вокруг университетского кампуса, Анжела бросила на Рауля быстрый взгляд.

– Что это ты делаешь? – спросила она. – И что это за штука?

– Новейшая камера наблюдения.

– Она размером с булавочную головку.

– Как раз подойдет для моего мини-дрона, который чуть больше шмеля.

Анжела свернула с кольцевой дороги на одну из огороженных парковочных площадок. Ей не хотелось подъезжать слишком близко к зданию Криминалистического института – их большой белый внедорожник и без того бросался в глаза, к тому же на его кузов был нанесен огромный логотип КТКС-ТВ, что могло привлечь внимание институтской охраны. Но выбора не оставалось. На «Хемлоке» Анжела видела фургон института рядом с машиной коронера, так что останки наверняка перевезли именно сюда.

Загнав внедорожник на парковку, она открыла в телефоне план кампуса.

– Нам туда, – сказала Анжела, изучив карту, и показала рукой в северном направлении. – Если обогнуть вон ту группу зданий, мы упремся в кафетерий, который связан крытым переходом со зданием института. Рауль?..

– Что?

– Ты меня слушаешь?

– Конечно. – Он сунул свой гаджет в карман. – Идем.

– Постарайся не слишком выделяться, хорошо?

Рассмеявшись, он подхватил съемочное оборудование.

– Да ладно тебе! Только попробуй сказать, что я не похож на типичного студента!

Она фыркнула и, достав с заднего сиденья свою сумку на длинном ремне, выбралась из машины и сразу же надела бейсболку, стараясь защитить волосы от дождя. Журналисты двинулись по дорожке, ведущей в нужном направлении. Туман волнами скатывался с горы и скапливался между зданиями университетского комплекса. Кампус со всех сторон окружал густой лес, и Анжела почувствовала себя странно. Она как будто снова оказалась на «Хемлоке», где были и гора, и туман, и лес, и дождь. Не хватало только озера.

– Вот чем хорошо жить в прериях! – сказал Рауль, шмыгая носом.

– Чем же?

– Зимой в прериях можно запросто отморозить яйца, но по крайней мере там сухо и солнечно. А здешний холод сырой и промозглый – кажется, он проникает тебе прямо под кожу. И в голову. Мой двоюродный брат – летчик, у них база под Калгари, и, когда он приезжает сюда, в Британскую Колумбию, говорит, что начинает хуже видеть. Его глаза плохо приспособлены к нашему вечному сумраку.

Но Анжела его почти не слушала, она полностью сосредоточилась на том, как действовать дальше, и пыталась выстроить самую выигрышную стратегию.

– Ты должен снять меня возле институтского здания. Я скажу, что останки с «Хемлока» привезли именно сюда, – проговорила она.

– А их действительно привезли сюда?

– Мы же только что видели обоих детективов, которые выехали со стоянки в машинах без опознавательных знаков.

– Я никого не видел.

– Ну да, ты же занимался своей игрушкой… Нет, я уверена – останки здесь. Ты должен заснять меня на фоне вывески института. Если удастся, сделаем несколько кадров в вестибюле. Я попытаюсь кого-нибудь разговорить…