– Церкви? Да иди ты! В этом мире слово «церковь» утратило смысл, – отрезала Ани.

Она шлепнула лезвием меча по своему нагруднику, и во все стороны полетели алые капли. Она размазала кровь по лицу, словно старый пират с Разбросанных островов.

– Ну что ж, Даниб, подходи! Ты всегда хотел проверить, каков мой топор в бою. Я видела это в твоих глазах. И сегодня у тебя наконец-то появится такая возможность, полужизнь!

Даниб двинулся вперед, но из толпы призраков высунулась голубая рука и легко, словно перышко, коснулась его наруча, и он остановился на полдороге.

– Нет, – выдохнул знакомый Ани голос.

– Ну же! – взревела Ани, готовясь к броску. – В задницу Культ Сеша!

Первая стрела попала ей в грудину, пробив металл и выбив из нее дух, но Ани не остановилась. Вторая попала ей в предплечье. Топор выпал из рук Ани и, звякнув, словно колокол, упал на пол и отлетел в сторону. Ани бросилась вперед, а лучники продолжали стрелять. Десяток стрел, торчавших из груди, бедер, рук и шеи, замедлили Ани, заставили ее упасть на колени, но, несмотря ни на что, она ухмыльнулась окровавленными губами. Даниб высоко поднял меч и двинулся вперед. Смех Ани был похож на булькающий хрип.

– Незадолго до смерти Темсы я сказала ему: вершина горы – опасное место.

– Прикончи ее, Даниб, – приказала одна из Просвещенных Сестер, все еще скрытая рядами призраков. Мир перед глазами Ани начал затуманиваться. – Оставь ее тело и призрак здесь, пусть они сгниют.

Ани Джезебел подняла взгляд и увидела огромного Даниба, который заносит над головой меч. Острие меча сверкало, словно было покрыто драгоценными камнями. На миг она заметила, что в глазах призрака блеснула искра. Фыркнув, Ани плюнула в него кровью.

– Когда-нибудь ты встретишь равного тебе по силам. Не волну…

Удар меча обладал такой же силой, как и сошедшая с гор лавина. Душа-клинок пронзил голову Ани и воткнулся в доски пола.

– ГЕНЕРАЛ ХАШЕТИ! – РАЗДАЛСЯ крик.

Эхо полетело по коридорам мимо фресок и блестящего мрамора.

Хашети повернулся и увидел гвардейца, который бежал к нему со всех ног. Солдат врезался бы в стену, однако ловко затормозил, скользя по отполированному до блеска полу.

– Доклады! – выпалил он, задыхаясь. – Со всего города!

– О чем? Говори. – Хашети надел на голову шлем и потянулся за копьем.

Даже пытаясь перевести дух, солдат успел напустить на себя обиженный вид – ему не нравилось, что им командует призрак. Хашети уже привык к такому поведению и поэтому просто ткнул солдата в нагрудник.

– На Палату Кодекса напали! На Палату Военной Мощи тоже! Дознавателей убивают на улицах поодиночке! Говорят, что главнокомандующего Труфа зарезали в его собственной постели – нанесли столько ударов, что в нем не осталось ни капли крови. Сереки с небольшими армиями охраны. Банк…

Гвардеец умолк и прислонился к колонне, чтобы отдышаться.

Другие солдаты-призраки тоже услышали новость и начали собираться вокруг генерала. У них уже не было ни принцессы, которую нужно защищать, ни приказов, которые нужно выполнять, и поэтому они собрались на полпути к вершине Небесной Иглы, в пустых покоях какого-то серека, который сейчас сбежал в Белиш или в другое, не известное Хашети место.

– О будущей императрице что-нибудь известно?

– Ничего. Все ставят на то, что ее схватил Культ Сеша.

– Твою мать! – воскликнул Хашети. – Я знал, что от этой операции будут одни неприятности.

– Завтра императрица заявит о своих правах на престол. У Великого колодца Никса. По слухам, Сизин будет там…

Бах!

Солдата отвлекла арбалетная стрела, вонзившаяся ему в грудь. Все произошло так внезапно, что он не сразу сообразил, что в него стреляли. Когда он ухватился за черное оперение, то уже сползал по стене, а его сердце остановилось.

Солдаты ощетинились оружием и быстро встали в строй. Хашети расположился в их центре, высоко подняв щит и выставив копье вперед. С каждой секундой отряд увеличивался, к нему подбегали все новые солдаты.

Откуда-то из темноты, где не светили фонари, появилась рука – рука женщины в красивом нагруднике и кольчуге. Ее голова была закрыта капюшоном, а за ней тянулся красный плащ. К боку она прижимала мешок, сшитый из шкуры какого-то животного – собаки или волка, и голова этого зверя, являвшаяся частью мешка, повернулась к Хашети и уставилась на него стеклянными глазами. За Лирией Хашети увидел других призраков; он также заметил тускло поблескивавшую сталь и наконечники стрел.

– Добрый вечер, генерал Хашети, – сказала женщина-призрак мягким, словно бархат, голосом.