– Я не охоч, видеть эти сладости уже не могу, – пробормотал Галактион.

– Галактион, на тебя вся надежда. Расскажи мне про эти переходы тайные, коими ты на ипподром бегал. Я тебя с собой не возьму. Если нас вместе изловят, тебя насмерть запорют. А меня, может, Василий выслушает.

Мальчики переглянулись.

– Не дело это – одной туда идти, – сказал веско Павлос. – Ему нельзя, так я с тобой пойду.

– Да вы оба без меня там не разберетесь! Лучше я один проберусь. – Галактион поднялся на ноги.

Нина в раздражении руками всплеснула:

– Вот пока мы тут спорим, этот нелюдь еще одну душу невинную погубит.

– А вдруг его уже отравили? – произнес тихо Галактион.

Нина внимательно на него посмотрела, вздохнула.

– Не простит мне Бог, если не попытаюсь спасти его. Моим же ядом отравить его хотят! У меня бутыль с аконитом украли, да еще и мне в вино налили. Хорошо, что кувшин разбился. А на следующий день и комита… – Голос ее прервался. – Ты только расскажи, как во дворец добраться да где там Василия найти.

Галактион отряхнул тунику, глянул исподлобья на Павлоса. Тот ободряюще кивнул:

– Вместе пойдем, что тут решать.

А Галактион задумчиво посмотрел на Нину. Помотал головой.

– Там через стену перелезть надо, потом по подземному ходу. Ты, почтенная Нина, в своей столе да тунике длинной не сможешь пробраться.

Нина в растерянности молчала. Не думала она, что через стену лезть придется. И правда, в женской одежде это несподручно.

Павлос предложил:

– Я могу к хозяину пробраться да взять его штаны с туникой.

– А если хозяин проснется, то тебя в краже обвинит. Будешь потом без руки мыкаться, – оборвала Нина.

У нее и самой одежда от Анастаса осталась, да в аптеку сейчас нельзя. Там, наверное, оставили кого-нибудь ее караулить.

– Я у Феодора спрошу, – сказал Галактион.

– Не надо. На Феодора наводить равдухов еще не хватало. Так пойду. Перелезу как-нибудь через стену, в темноте никто не увидит.

– Ну, как скажешь. – Галактион пожал плечами.

Они пробирались по ночным улицам, прячась от лунного света. Хорошо, что одежда на всех троих была темная – легче было скрыться в темноте портиков и узких улочек. Ближе к Мезе все чаще стали встречаться любители ночных таверн. То тут, то там им приходилось пережидать, пока какой-нибудь нетрезвый горожанин, бормоча и спотыкаясь, пройдет мимо.

Вдруг идущий впереди Павлос споткнулся, едва не упав. Наклонившись и нащупав что-то, он отпрянул, перекрестился торопливо.

Нина подошла осторожно. Нащупала чью-то повисшую руку, отметила про себя, что теплая. Потянулась, чтобы проверить дыхание лежащего на земле человека, как вдруг он громко всхрапнул, пьяно что-то пробормотал.

Нина перекрестилась. Вот напугал, хмельной бездельник. Павлос что-то зашептал Галактиону. Тот тихо хихикнул, они оттащили пьяницу подальше в проулок. Вскоре вышли оттуда, неся в руках штаны, короткую мужскую тунику, от которой пахло вином и каким-то жиром, да скромный шерстяной плащ.

Нина замахала было на них руками. Еще не хватало – она горожанка почтенная, в краденую одежду рядиться не собирается. Однако же в женском наряде по городу шататься в ночи тоже не дело – мало ли кто увидит. Пьяные раздумывать не станут, порядочная ты или продажная, а Галактиону с Павлосом потом разбирайся с приставучими гуляками.

Подумав, Нина ушла в темноту облачение сменить. От одежды пахло смесью свежего мужского пота, вина и каких-то ароматных трав. Видать, не из бедноты бедолага – и одежа из хорошего льна, и в бане был недавно, и одежду в сундуках травами перекладывает. Ну ничего, научится в другой раз пить в меру. Тунику свою и мафорий она свернула и затолкала в суму.

Нина вышла на освещенное луной место, протянула мальчикам свою просторную столу:

– Вы на него наденьте, всяко лучше, чем голым-то лежать. Застудится еще, а мне потом лечи его.

Вернулись они быстро, похохатывали только. Галактион глянул на Нину, стоящую перед ними в слишком широкой для нее мужской одежде.

Вздохнул, покачал головой:

– Хоть платок надо бы замотать иначе, как персы носят.

Нина так и сделала. Руки тряслись, шелк соскальзывал, но наконец удалось. Они опять побежали, хоронясь по темным улочкам. Ипподром и дворец были уже близко.

Глава 16

Похмельный отвар

Смешать вместе чабрец, тысячелистник, ромашку и шалфей по одной мере каждого. Залить секстарием кипящей воды, поставить на очаг протомить, пока молитва о здравии читается пять раз. Пить часто, по глотку, пока головная боль не уйдет и нутро не утихомирится.

Из аптекарских записей Нины Кориари

Украсть яд следующей же ночью не удалось, но Он ждал много лет, пара дней ничего не изменит. Он наведается в аптеку опять.