— Да, осталось только найти миллионов десять-двадцать на такую операцию. И на материалы. И всё сделать. Может, если у нас есть такие деньги, сразу императорскую гвардию перекупим?

— А зачем нам эти бездельники? — хмыкнул я. — Ты видела когда-нибудь императорскую гвардию в Диких Землях?

— Не видела.

— А слышала?

— Не слышала.

— Вот. Я же говорю, бездельники. А эти, — я кивнул на дверь, за которой только что скрылись мои новые сотрудники, — эти знают, что такое настоящие битвы. Мне нужны бойцы, а не парадные куклы. А с деньгами… разберёмся. Главное — есть цель. И материал для работы. А остальное — дело техники.

Особняк в пригороде Петербурга

На следующий день они приехали по адресу.

Старый обшарпанный двухэтажный особняк на окраине города, который, казалось, держался на честном слове.

— Ну и дыра-а-а… — протянул Костыль, оглядывая покосившийся забор. — Я бы в такой халупе даже пленного держать не стал. Умрёт ведь от тоски…

Семён Петрович Орлов, он же Беркут, проигнорировал ворчание. Он подошёл к массивным кованым воротам, преграждавшим въезд во двор. Ржавая цепь толщиной в палец стягивала створки, но висела свободно — замок был сорван, остались лишь его обломки на звеньях.

— Кто-то уже побывал, — заметил Седой, подняв с земли кусок ржавого металла.

— Или хозяева забили, — усмехнулся Костыль.

Беркут кивнул Кабану — здоровяку, который одним своим видом мог бы снести эти ворота.

— Кабан, нежно.

Тот хмыкнул, подошёл, ухватился за створку и навалился всем весом. Металл заскрипел, петли завыли, но ворота не поддались — внизу что-то их держало.

— Проще выломать, — пробасил Кабан, разминая плечи.

— Отставить, — остановил его Беркут.

Он обошёл ворота справа, присел на корточки у основания опорного столба и внимательно осмотрел его. Внизу, почти вровень с землёй, из металла торчал толстый проржавевший штырь, уходивший в паз в бетоне. Беркут поднялся и резко ударил берцем по верхней части столба.

С громким лязгом штырь выскочил из паза. Ворота качнулись и со скрипом подались внутрь.

Костыль присвистнул.

— Точно, я и забыл. Стандартная дачная противоугонка образца девяностых. У моего деда на сарае такая же стояла.

Семён Петрович молча обошёл дом, заглядывая в мутные окна. Внутри царил хаос. Горы мусора, перевёрнутая мебель, облезлые стены…

«Подстава, — пронеслось в его голове. — Точно подстава. Заманили нас сюда, как крыс в мышеловку».

Он и его люди — двенадцать списанных в утиль ветеранов, — стояли посреди заросшего бурьяном двора и с сомнением смотрели на своё новое «место базирования».

Но приказ есть приказ. А контракт, подписанный вчера, был для них единственным шансом на нормальную жизнь.

— Так, бойцы! — рявкнул Беркут, и его голос, не растерявший за годы командных ноток, заставил всех выпрямиться. — Хватит сопли жевать! Мы здесь не на экскурсии. Это наша новая база. И наша новая работа. Значит, первым делом — порядок!

Он тут же начал раздавать команды, как на учениях.

— Седой, Кабан, вы двое — на второй этаж. Зачистите там всё. Весь хлам — вниз. Костыль, ты со своими — первый этаж. Окна, двери, полы… Чтобы к вечеру блестело! Остальные — за мной, во двор.

Работа закипела. Через полчаса со второго этажа донёсся грохот и приглушённый смех. Беркут нахмурился, собираясь рявкнуть, но тут из окна показалась голова Седого.

— Командир, тут это… Наследство, видать, от прежних жильцов.

Он сбросил вниз старый пыльный сундук. Тот с треском приземлился на кучу тряпья. Из приоткрытой крышки торчало что-то розовое… Костыль, проходивший мимо с охапкой гнилых досок, с любопытством ткнул в находку носком ботинка.

Крышка откинулась. Сундук был доверху набит сценическими костюмами для какого-нибудь театра. Блёстки, стразы и гора розовых перьев…

— Опа! — присвистнул Костыль. — Седой, примерь-ка! Тебе к лицу будет.

— Иди ты, — донеслось сверху. — Сам примеряй, для маскировки.

Кабан, огромный, как шкаф, мужик, высунулся из соседнего окна. Он молча повертел в своих ручищах лифчик, расшитый пайетками, примерил на свою бритую голову, как шапочку, и снова скрылся внутри.

По двору прокатился дружный мужской хохот. Даже Беркут не сдержал улыбки.

— Командир, тут ещё кое-что! — снова крикнул Седой и скинул вниз что-то небольшое и твёрдое.

Предмет шлёпнулся на траву. Это было чучело барсука. Старое, побитое молью, с одним стеклянным глазом. Но это было не главное. На барсуке была надета крошечная тельняшка и лихо сдвинутая набок бескозырка. В лапе он сжимал муляж бутылки водки.