С этими словами я закатала руками и достала жироудалитель.

— О нет, храэна опять собралась убираться… — тихонько всхлипнула юная помощница кухарки. — Вы что, опять дали храэне экстракт сквирели?!

Мне нравилась эта девчушка. Она хоть и не умела абсолютно держать язык за зубами, зато всегда реагировала на любые ситуации искренне, без лживых поклонов.

Вот и сейчас её возмущенный всхлип меня лишь посмешил.

Нет уж, обойдемся без синдрома Золушки.

Хотя… можно сказать, что эта черная бутыль — оружие массового поражения той самой современной Золушки. В общем, я пшикнула на плиту. Прислуга поморщилась: средство пахло отвратительно. Я-то своевременно задержала дыхание, а их предупредить забыла.

Выждала некоторое время. Взяла тряпку и движением волшебника — хоба! — стерла грязь, которая въелась, должно быть, намертво. Спустя пару минут плита блестела чистотой.

Повара посмотрели на меня с немым обожанием.

Кажется, придется смотаться в мой мир и закупить ящик чудо-средства, чтобы не падать в глазах прислуги. До этого они меня побаивались, зато теперь глядели так, будто готовы были кланяться.

— Вот такая она, современная магия, — хихикнула я.

Дина, стоящая в углу, обмотанная шарфиком по уши, восторженно взвизгнула.

— Офигеть!

О, это из моего лексикона. Ну вот, научила собственную служанку всяким словам-паразитам.

— В общем, держите, но помните: этот магический эликсир нужно применять в малых дозах. Иначе он может быть смертелен, — специально нагнала страху и передала одной из служанок заветную бутыль.

Та держала её на вытянутых руках.

Я хотела отвесить шутливый полупоклон, но вдруг уловила запах из другой части кухни. Повеял ветерок, и до меня донеслось… фу, как же омерзительно пахнет… просто невыносимо.

Я подошла к окну, на котором остывала кастрюля с похлебкой (возможно, даже собачьей). Принюхалась к ней и поняла, что меня нестерпимо тошнит. Ещё чуть-чуть, и сегодняшний завтрак (всего-то три пирожка с вишней) окажется снаружи.

Пришлось бежать в уборную.

Меня полоскало долго и со вкусом.

— Кэти, ты как? — в дверь постучался обеспокоенный Маркус.

Я попыталась ему что-то ответить, но желудок свело очередной судорогой.

— Ты там жива вообще? — спросил он серьезно. — На счет “три” я выбиваю дверь. Р-раз…

— Не смей! Кажется, я отравилась, — булькнула я ему в ответ.

На самом деле, меня подташнивало и в предыдущие дни, но совсем немного. Я даже внимания на это не обращала. Просто старалась избегать резких запахов и пряталась у реки, рядом с которой меня отпускало.

Стоило мне открыть дверь, как Маркус подхватит меня на руки и потащил (не особо спрашивая согласия) в целительское крыло.

— Это может быть какой-то медленно действующий яд, — говорил он взволнованно. — Нужно убедиться наверняка, что тебя не пытались отравить.

— Да я просто что-то съела…

— Я должен убедиться в этом лично. После чего уволю того повара, который приготовил тебе испорченную пищу!

В общем, скоро я сидела на кушетке у мадам Тессы, и та щупала меня, тыкала и всячески осматривала. Маркус стоял у входа, скрестив руки на груди. Мадам Тесса предлагала ему выйти, чтобы “не смущать храэну своим присутствием”, но мой муж сказал:

— Храэна как-нибудь потерпит. Главное — скажите, что с ней.

Присутствие Маркуса меня действительно не тревожило (чего он там не видел?), да и вообще мне казалось, что все эти анализы излишние. Ну, съела что-то испорченное, стало плохо. Прополощет денек, и всё. Так сказать, устрою детокс организму.

— Я просто отравилась, — вздохнула после того, как женщина взялась вертеть какие-то колбочки на свету.

— Ага, отравились, — подтвердила мадам Тесса.

— Боги! — простонал Маркус. — Я так и знал. От этого отравления есть противоядие?

— Не переживайте, месяцев через девять оно само по себе пройдет. С концами.

— В каком смысле? — не понял мой супруг. — Вы хотите сказать, что у нас осталось девять месяцев?! После чего Кэти умрет?! Неужели нет ни единого способа её спасти? Боги! Я созываю консилиум целителей. Сейчас же…

Он был абсолютно опустошен. Мне показалось, что Маркус пошатнулся, но устоял на ногах. В глазах его читалась непередаваемая смесь ужаса и безысходности. Кажется, он рассматривал лишь худшие варианты и совсем не думал ни о чем хорошем.

А вот я, кажется, начинала догадываться, что случится месяцев через девять. Но так сильно боялась спугнуть чудо, что не позволила себе даже развивать эту мысль. Пусть мадам Тесса произнесет её вслух.

— Храэн, — обратилась она к мужчине очень спокойным, даже чуть уставшим тоном, — поздравляю. Вы станете отцом. Пожалуйста, утихомирьте свой бурный нрав и порадуйтесь этому факту.