Я остался один и в задумчивости исполосовал лоб морщинами.

Как бы так ловко спасти корабль и команду? На ум приходил только хренов Древний с его магическими фокусами. Но даже ему потребуется огромное количество энергии, чтобы как-то помочь судну не утонуть. И где взять энергию? Опять жертвы? Но я же и вправду дал слово капитану.

Впрочем, кажется, у меня есть одна мыслишка…

Торопливо покинув каюту, я выбрался на скользкую палубу, через которую перекатывались волны. Часть артиллерийских орудий и такелажа уже смыло в море. А в фальшборте красовалась дыра.

Благо хоть капитан и его помощники оказались все ещё живы.

Я кое-как добрался до них, преодолев качку, выворачивающий веки ветер и захлёстывающие судно волны, норовящие сбить меня с ног.

— Хорошая погода, да, капитан?! — неунывающе проорал я, схватившись за штурвал, чтобы помочь смертным.

Те с облегчением выдохнули, поскольку их одеревеневшие от напряжения руки устали бороться со штурвалом, живущим своей жизнью. Он пытался крутиться то в одну сторону, то в другую, словно до ужаса не хотел следовать в одном направлении.

— Ага, лёгкий дождик и приятный бриз! — вымученно откликнулся бородач, потерявший-таки треуголку. Теперь его мокрая лысина отражала электрический свет молний.

— Мы не сбились с курса? Всё так же идём в сторону ближайшего острова, как и договаривались? Преследуемый нами корабль, по идее, тоже должен двигаться туда, дабы укрыться от непогоды! — произнёс я, напрягая голосовые связки. Чёртов ветер злорадно пытался вбить слова обратно мне в рот.

— Нас отнесло немного южнее, но пока всё поправимо! — прокричал капитан и следом добавил, пытаясь сохранять присутствие духа, однако его лицо нет-нет да и корёжила гримаса страха: — Но если шторм усилится, господин, боюсь, мы все отправимся на корм рыбам. Вас непременно обглодает какая-нибудь благородная рыба императорских кровей, а нас сожрут простые незатейливые рыбёшки.

— Молодец, остришь! — хлопнул я его по плечу, поняв, что перед лицом смерти капитан перестал бояться меня. Это была смелось бедолаги, которого вели на эшафот, и тот уже не трусил шутить даже над самим императором.

А другой смертный, вдохновившись тем, что я не открутил бородачу голову за его шуточки, решился подать голос. Он произнёс, испуганно сверкая зенками, поселившимися на треугольном лице нездорового жёлтого цвета с прилипшими ко лбу серыми волосами:

— Господин, туточки же могет произойти ещё одна напасть. Великий Змий. Опытные моряки говорят, что он обитает в этих проклятых водах и как раз в такой шторм выбирается из глубин на поверхность.

— Не мели чепухи, Серый! — бросил ему капитан, держа штурвал побелевшими от усилий пальцами. — На кой ляд ему выбираться, когда на море творится такая свистопляска?!

— Может, он любитель гидромассажных ванн? — усмехнулся я, прикрыв глаза ладонью, чтобы их не выжгла ослепительная вспышка молнии. Та сверкнула прямо над кораблём.

— Может, — согласился со мной капитан, хотя вряд ли он знал, что за штуку я упомянул.

Серый на всякий случай тоже согласно кивнул и спустя миг с ужасом уставился на громадную волну, вырастающую на горизонте.

— Вот это размер, — трясущимся голосом выдал третий смертный и шумно сглотнул.

— Ты говоришь прям как моя бывшая, — не очень остроумно пошутил я, но у меня было оправдание. Волна впечатлила и меня. Настоящая гора. И она, сука, неслась прямо на нас, набирая и набирая скорость, словно хотела смести всё на своём пути!

Вскоре впереди не осталось ничего, кроме неё. Она нависла над кораблём, а тот, как крошечный жучок, начал взбираться на неё, изрядно накренившись назад.

По палубе покатилось сорвавшееся с креплений артиллерийское орудие, с громким треском пробило фальшборт и тяжеловесно ухнуло в воду.

У меня засосало под ложечкой и показалось, что сейчас за борт примутся выпрыгивать крысы, которые, как известно, первыми покидают тонущий корабль. Мы, конечно, пока не тонули, но у нас для этого имелись все условия.

— Знаете, — подрагивающим голосом выдал капитан, глядя на грязно-серую пенную корону, венчающую громадную волну, — мне сейчас вспомнилась доярка из моей молодости. Может, надо было всё-таки жениться на ней? У неё была такая большая грудь. Клянусь, как две подушки! Вот женился бы на ней, жил бы в деревне и самогонку пил, а в сторону моря даже и не глядел бы.

— Скучная была бы жизнь, — заметил я, покрепче ухватившись за штурвал, поскольку судно уже почти покорило волну и должно было вот-вот скатиться по ней, зарывшись носом в воду. Удар обещал быть страшным.

— А я бы променял свою жизнь на такую скучную, — вклинился Серый. — Да и грудь размером с подушку я люблю.

— Дык кто ж её не любит? — вставил третий смертный, пока остающийся для меня безымянным.

— Ну, на всякий случай прощайте, братцы, — вымолвил капитан с обречённым видом.