— Ну, как-то так, — произнёс я и посмотрел на семерых бойцов, продолжающих сжимать оружие, косясь на Инварра и Крушителя. — И что будем делать, господа? Вы предпочтёте умереть или принесёте мне присягу верности? А может, есть свои варианты?

— Мы признаём право сильного, — прогудел один из них, без всякой теплоты посмотрев на два трупа, исходящих кровью.

Её запах будоражил оленей. Если бы они не были привязанными, то уже накинулись бы на свежак, как голодные пираньи. А так они мотали рогатыми головами, копали копытами снег и издавали что-то похожее на трубное мычание. Эти звуки далеко разносились по округе.

К сожалению, погибли лишь тела небожителей, а души куда-то улетели. Будут ли они мстить?

— Как мы уже выяснили, здесь я самый сильный. Повод ли это пойти под мою руку? Или у вас есть иные предложения? — проговорил я, пока не до конца уверенный в том, что мне нужна семёрка смертных.

Инварр и Крушитель явно сильнее их, как бойцы. Если я всё-таки решу участвовать в турнире Кхарна, то кто-то из этой парочки может и выиграть. Только надо кое-что уточнить.

Пока мужики хмурили лбы, явно непривычные к интеллектуальной работе, я спросил:

— Участниками турнира могут быть лишь обычные смертные, верно? Даже не маги?

— Истинно так, — кивнул всё тот же разговорчивый малый и добавил, пытаясь быть полезным: — Но ни один смертный не может сам заявиться на турнир. Он должен быть слугой божественного создания, находиться в его свите.

— А-а-а, ясно. То бишь в Чёрный Город съезжаются боги, полубоги и прочие гады с божественной кровью, выставляют на турнир своих бойцов, а те уже сражаются. Интересно. А почему вас так много? Каждый бог может заявить сразу нескольких участников?

— Не совсем так. Правила таковы: божественное существо может заявить по одному смертному в каждую дисциплину, а их много: конный бой, пешая схватка, стрельба…

— В каждой дисциплине своя награда, — перебил я мужика, уже поняв логику. — А доспехи Зикеэля дают за победу в самой главной дисциплине? И какая она?

— Битва на топорах и секирах, — выдал мужик и даже с удивлением посмотрел на меня, словно не мог взять в толк, кто может не знать такой банальной вещицы.

А я вспомнил, что хаоситы почти всегда сражаются топорами. М-да, в этом есть логика. Ежели бы на их месте были рыцари, то тут, наверное, конный бой на копьях оказался бы в фаворе, а так топоры и секиры.

Что ж, Инварр как будто бы выглядит идеальным претендентом на победу в турнире.

Чёрт тоже понял это и гордо приосанился, вздёрнув пятак.

— Ладно, поступим так, — посмотрел я на бывших слуг троицы идиотов, решивших, что они могут прогнуть меня. — Я бог такой справедливый, что аж самому тошно, потому добровольцев возьму под свою руку, а остальные — берите одни сани и проваливайте, но в Чёрный Город ни ногой. Поняли?

Мужики переглянулись и согласно покивали. А затем они чуть ли не в едином порыве вскинули головы, округлив жестокие мелкие глазёнки, глядя куда-то мне за спину.

Я тут же телепортировался на пару шагов в сторону, увидев, как из костра выпрыгивает объятый пламенем Гнусавый. Он приземлился прям на то место, где я стоял миг назад.

— У-у-у! — вырвался из его глотки разочарованный вой, а огненные глаза воткнулись в меня словно две раскалённые спицы. — Ты сдохнешь!

Ого, а он не так прост, как кажется! Наверняка потомок бога огня, потому и не сгорел в костре. Его тело быстро регенерировало. Чёрная горелая плоть сменялась молодой розовой, а кровь приобрела жёлтый, огненный оттенок. Да, это тот самый магический атрибут, позволяющий небожителям выживать в пламени.

— Сдохни! — выдал он голосом, похожим на рёв пламени, и ринулся на меня.

Я телепортировался ему навстречу и махнул саблей. Голова — с плеч, а душа — в Ад. Шучу, конечно. Душа просто куда-то улетела. Я же не взял с собой артефакт, уничтожающий души.

Труп упал к моим ногам и на снег потекла жёлтая кровь.

— Сколько с ним мороки, как с надоедливым комаром среди ночи, — пробурчал я, заметив гордость во взгляде Инварра, посматривающего на смертных в шубах. Дескать, вот такой крутой у нас покровитель, не то что ваши лохи.

Империя, небольшой городок

Лучи полуденного солнца отражались от мелких волн, накатывающих на пологий песчаный пляж. Воздух пах солью, а по берегу прогуливались немногочисленные люди в лёгких куртках и свитерах — всё-таки зима, хоть и мягкая в этой части империи.

Туристов здесь было немного — город не предназначался для отдыхающих, но и тут, у самой кромки воды, стояли кафе с верандами.

На одной из них, в углу, с мрачным выражением лица через соломинку тянул коктейль юноша лет восемнадцати. Его пухлые щёки покрывал лёгкий пушок, а под носом росли жалкие усики.