София вскинула руку. На кончиках её пальцев запульсировали зелёные энергетические сферы, которые тут же соединились в центре ладони и выстрелили вперёд лучом из энергии. Он залетел в глаз одного из насекомых и в нём мгновенно выросло больше десятка маленьких опухолей. Насекомое рухнуло, не дойдя нескольких шагов.

Вспышка кольца парализации раз. Вспышка два! Кольцо уже нагревалось, палец обжигало. ВСПЫШКА ТРИ!

Три противника рухнули, парализованными. Но последний, гадина, прыгнул на меня со спины. И я только успел ухватить его за основание головы, удерживая на вытянутой руке. Его шипастые лапы впились в мою руку. Одна из них попыталась достать до лица, но я ударом раскалённого перстня нанёс удар первым. Во всё те же глаза.

Брызнула кровь насекомого. А я ощутил на другой руке острое жжение — это слюна твари прыснула из мандибул, прямо на мою руку, заставляя кожу пойти волдырями.

Тут же налетела Фью, сбивая всем телом эту тварь. Она была меньше, но проворнее. Вдвоем мы кое-как положили насекомое на землю, а затем я крепким ударом ноги, на которую перенёс весь весь, сломал ей основание башки.

Послышался противный хруст.

Фью тут же налетела на остальных, сжигая их своим огненным дыханием. А я быстро стёр слюну насекомого со своей руки рукавом. Затем ухватил Софию чистой рукой и потащил за собой в ближайшие переулки.

— Снимай печать, — скомандовал я ей.

— Нет!

— Снимай, — я остановил её и целой рукой слегка сжал за плечо. — Не хватало ещё рисковать твоей политически ценной фигурой, принцесса! Этим тварям ты живая нужна. Вот только они явно не понимают, насколько мы связаны. Поэтому прямо сейчас, по пути в безопасное место, ты снимешь эту треклятую печать.

— Нет! — взмахнула она рукой. В её зелёных глазах вспыхнули упрямые огоньки. — Если они меня захватят, то я пожалею, что выжила! И я не принцесса, а княжна! А ты — береги свою жизнь, чтобы не пришлось гибнуть нам обоим! — последнее она произнесла с надрывом.

— Твёрдолобая женщина, — я цыкнул. — ФЬЮ! — крикнул я, когда сущность подлетела к нам. Я видел, что в её глазах затухал алый свет. Её энергия кончалась. — Снимай печать!

— Не сниму. Без приказа Сонечки.

Я двинулся к ближайшему переулку, поддерживая Софию за локоть и, по пути, говорил рядом летящей Фью:

— Она умрёт, если умру и я. Эти твари не собирались оставлять меня в живых, ты сама видела.

— Не могу снять без приказа. Пусть и хочу, — объяснила Фью. Её голос звучал приглушённо. Она вымоталась, ещё пара таких пламенных струй и она не сможет поддерживать меня в бою.

— София, — я строго взглянул на неё. Прямо в глаза. Она поджала губы, но отвечала на мой взгляд. — Это не блажь. Пока ты жива — то бой ещё не окончен. Но если умрёшь — то ничего уже исправить будет нельзя. А от твоей жизни зависит будущее всей Иллирии. Поэтому ты должна жить. Не ради себя, а ради своего рода, клана и народа.

— Но ты…

— Снимай, — отчеканил я.

Несколько секунд она играла со мной в дуэль взглядов. Пока её губы не дрогнули, она не прикрыла глаза и с болезненной гримасой на лице не кивнула Фью. Та в тот же момент приложилась хвостом к печати на моей руке и я тут же ощутил, будто с неё сняли примерно килограмм веса. Появилась лёгкость.

— Теперь уходим, — сказал я и поспешил к ближайшему переулку.

По пути к нам присоединился Гришка и ещё один сотрудник службы безопасности посольства. Они только что осмотрели нашу машину и головную, но живых там уже не было.

Мы быстро двинулись прочь, чтобы затеряться среди улиц. Но…

— Принцесса Софи, — послышалось сверху с чётким французским произношением.

Гришка и второй боец тут же прицелились вверх, но никого не увидели. Как и я. Только Фью зашипела в один из углов и плюнула туда пламенным сгустком. Пространство там сразу же исказилось и почти невидимая фигура быстро сместилась в сторону, а затем приземлилась на нашем пути.

— Вы прекрасно выглядите, — заговорила эта фигура на чистом французском. Увидеть её можно было исключительно благодаря искажениям в пространстве, которые возникали когда она двигалась. Фью зашипела на него.

— Мы тебя видим, — произнёс я, не отворачиваясь. Но мне становилось подозрительно жарко. И горячо. Обжигающе горячо. Причём, жар этот, распространялся от места на руке, куда попала жидкость того насекомого. Там темнело красное пятно, в котором одна за другой появлялись фиолетовые крапинки. Боль нарастала, но я стиснул зубы и взглянул вперёд, а затем произнёс на чисто французском — Покажись!

— Русскому зверью известна речь цивилизованного человека? Удивительно, — он усмехнулся. — Ну-ка, давай-ка попроси получше. Тогда, перед тем как отправить вас к вашим диким предкам, я покажу вам своё лицо.

— Цивилизованный человек нападает на дипломатический кортеж? — я хмыкнул сквозь боль и оскалился. — Сомневаюсь, что ты знаешь по-русски хотя бы пять процентов того, что я могу сказать на французском, хорватском, немецком и английском. Ты ещё и трус, прячущий своё лицо, — я презрительно фыркнул.