— Ладно, давайте по делу. У меня есть предложение.

— Не надо мне никаких предложений. Давай документы. Передай их органам государственной безопасности, в самые надёжные руки на земле.

— Так вот, моё предложение, — продолжил я. — У меня есть подборка материалов криминального характера. Чердынцев их видел. Подборка сделана Калякиным. Некоторые дела он вёл сам, некоторые коллеги. Это дела, изъятые из архивов. Там протоколы допросов, результаты экспертиз, обысков и так далее. Всё, что касается нескольких убийств, вымогательств, рейдерских захватов, рэкета. Полный набор из девяностых. Везде упоминается Никита Щеглов, Никитос. Он фигурирует как подозреваемый, а в паре дел как свидетель. Материалы достаточно серьёзные, но не доведённые до финала. Если бы был человек заинтересованный, он бы смог продвинуться хотя бы по нескольким делам.

Садык, слушал, поигрывая желваками.

— Итак, эти материалы у меня. Они принадлежат мне. Я их получил по наследству. У вас материалов нет, но вы хотите обобрать Никитоса.

— Ты чё несёшь, щенок? — воскликнул Садык. — За языком следи!

— А я хочу обобрать не только Никитоса, но и Ширяя. Не обращая внимания на его показное возмущение, продолжил я. — А также хочу посадить их обоих в тюрьму, послать на зону. Поэтому мы можем объединить усилия. Я вам помогу, а вы поможете мне.

— Тебе лет сколько, сынок? — качал головой Садык с таким видом, будто удивлялся, насколько туп его собеседник. — Ты оказал содействие в проведении расследования. Ну всё, спасибо. Иди. Играй с девочками. Кораблики в лужице запускай. Неужели ты думаешь, что я доверю тебе какое-то серьёзное дело? Зачем ты нам нужен?

— Проблема в том, Владимир Кажимович, что вам без меня не справиться. Вы тридцать лет вокруг него пляшете, ритуальные танцы совершаете. Но пока я не появился на вашем горизонте, у вас не было ни бумажки, ни какашки.

— А ты-то откуда знаешь, что у нас было? — рыкнул Садык.

— Короче, я сейчас втираюсь в доверие к Ширяю. Насколько я смог понять, вы в его окружении человека не имеете. И вообще весьма ограничены в ресурсах. Стало быть выступаете в этом деле не столько от имени конторы, сколько от группы заинтересованных лиц. То есть весь арсенал средств применить не можете. Но хотите прибрать к рукам огромные богатства.

Садык прищурил глаза и буравил меня колючим не слишком приветливым взглядом.

— А вы начинайте шантажировать Никитоса материалами, — продолжил я. — Сразу скажу, я на его месте хрен бы вам что отдал. Материалы старые, неактуальные. Поэтому сначала нужно раскачать тему, чтобы бумажки набрали вес и цену. Понимаете меня? Давайте это мне. Я возьму несколько дел и буду их крутить. Буду выдавать публикации в прессе, буду работать со стороны СКР. Понимаете? Чтобы всё было синхронно. А вы одновременно с этим, можете на него выходить, давить, показывать копии, запугивать, говорить, что посадите. Шантажируйте сколько влезет. Идёт?

Садык смотрел на меня исподлобья. Глаза покраснели. Он никогда не любил, когда его щёлкали по носу, а я именно это сейчас и делал.

— Вы скажете, вот смотри, Никитос, уже пошли дела, уже о тебе пишет центральная пресса, уже следком начинает шебаршиться. Отдавай нам своё неправедно нажитое добро. Но давайте договоримся сразу, ещё на берегу. Если вам удастся ломануть этот живой сейф — вы мне платите, делитесь его деньгами. Если мне удастся — я делюсь с вами. Идёт?

Садык посмотрел мне в глаза, потом на Чердынцева, потом снова на меня. Прикидывал, где и насколько может меня кинуть и объегорить.

— Ну а что вы теряете, Владимир Кажимович? — усмехнулся я. — При худшем раскладе несколько дел из целой жестяной коробки. А что найдёте — сами подумайте. Это даже вообразить трудно. Так ведь? Разве не лучше договариваться, чем воевать?

— Ну ладно, — наконец выдохнул Садык, взвесив за и против. Вероятно, он подумал, что скинуть меня с хвоста сможет в любой момент.

У меня снова зазвонил телефон. На этот раз я понадобился Вере, секретарше Кашпировского.

— Сергей, привет!

— Привет-привет, Вер. Как живёшь?

— Слушай, давай потом поболтаем, я по делу.

— По делу? Хорошо, слушаю.

— Тебя Савоськин вызывает.

— Савоськин вызывает? Ничего себе. Чего ему надо?

— Не знаю, — усмехнулась Вера Михайловна. — Велел приехать как можно скорее.

— Скорее — это когда?

— Буквально через пять минут.

— Через пять нереально. В лучшем случае минут через сорок.

— Давай-ка ты пораньше постарайся.

— Постараюсь, — пообещал я.