— За что?

— Ну, что вот это всё… ну… что раздобыл переписку этих козлов.

— Мне понравился твой взгляд, — подмигнул я, — когда ты посмотрела на Мэта. В кабинете у Медузы. Кажется кому-то пора превратиться в бессердечную суку.

Глаза её распахнулись, и я засмеялся:

— Но не с друзьями, конечно.

Я вышел и сразу наткнулся на Князя.

— Чё ты так долго? Пойдём за школу покурим. Ты говорят, прославился?

— Что есть слава человеческая, друг мой? — с видом мудреца спросил я. — Дым. И обман. Сегодня толпа тебя боготворит, а завтра втопчет в грязь. Не предаст тебя только Беня Франклин.

— Это ещё кто? — удивился Князь.

— Это? Лицо стодолларовой бумажки. Не видел что ли никогда?

— А-а-а… — протянул он и заржал. — Ну, так-то я с тобой согласен, философ.

Мы вышли из школы и прошли к теплицам, где втихую покуривал народ. Отошли от курильщиков подальше, встали у металлической ограды.

— Ну, и чё? Какой план? Как будем действовать?

Он достал из кармана что-то типа мундштука и вставил в него коротенькую сигаретку.

— Каких только извращений табачники не придумают, — покачал я головой.

— Ну, про извращения тебе виднее, — сострил Жан. — Давай извратись, чтобы нам с бароном расплатиться. Чего ты крутишь-то? Говори, если придумал.

— Перепродадим два кило герыча, — обыденно сказал я, а Князь замер, зажав мундштук с огрызком сигареты в зубах.

— А ты… ты сейчас не под ним, случайно? — наконец, спросил он. — Не под герычем?

— Не употребляю и тебе не советую, как и огрызки сигарет.

— Погоди… Ты сейчас серьёзно или думаешь, что это очень весёлая шутка?

— За пять возьмём, за семь отдадим. Два нам. Плохо, чё?

— Ты про что сейчас?

— Про лимоны рублей. Короче, ты или в деле или нет. У меня самого бабок нет, но желающие вложиться найдутся.

— Так у меня тоже нет, — развёл руками Жан. — Если бы были я бы и не дёргался.

— Дёргаемся, чтобы заработать, вот и все дела. Проблема в том, что нужна крипта, наличманом сейчас не катит. Значит нужно время на подготовку. Ну и не всё ещё договорено. Короче, продавец есть, железный. Приходим, проверяем товар, переводим бабки, везём в другое место, получаем бабки, отдаём товар. Два часа работы и мы в хрустах.

— А кто пробовать будет? Ты прикалываешься? Или ширнёшься для дела?

— Блин, ну чё ты несёшь? У меня химик есть. Он принесёт реактивы, на месте сделает экспресс-тест и всё. Получит свой полтос и все дела. В чём проблема?

— А кто продаёт?

— Я уже переговорил с продавцом, всё будет чётко.

— И где ты его нашёл? — подозрительно спросил Князь.

— Ну, я знаю кое-кого, вот и всё, — пожал я плечами.

— Ты? — нахмурился он.

— Да, — кивнул я. — Все кого-то знают. И я не исключение.

— Блин… А где пять лямов взять?

— Перехватить под проценты. Нам бы ещё и охрану не мешало кое-какую. Хоть человека два, но с дурами.

— Слушай… — он задумался и стоял, нервно кусая губы.

Заволновался. Ладно, поволнуйся. Я достал телефон и посмотрел время. Нужно было идти. А часы мои, кстати, так мне и не вернули. Надо будет за это спросить с вьетнамца.

— А это серьёзно, не трёп? — прищурился Князь. — Просто… Короче, если я подтяну серьёзных людей, а у тебя всё накроется… Блин, просто сказать, извините, не получилось, не выйдет. Ты это понимаешь? Дядя мой человек мягкий, но те просто…

Он помахал ладонью у горла.

— Да не ссы, Княже. Я смерть видел. Лицом к лицу. Ближе, чем тебя. Врубаешься? Больше пока не хочу. Короче, у меня всё чётко.

— А почему ты думаешь, что тебя не кинут?

— Да блин, брателло! Там родственник мой и ещё один кент, которому я… Блин, короче, там будет всё красиво, целая армия, сечёшь? Для них актив непрофильный, хотят его скинуть. Но я тебя не агитирую и не заставляю. Нет, правда, вопрос серьёзный. Я понимаю, и ты резонные вопросы задаёшь, а у меня ещё с покупателем переговоры не закончились. Нет значит нет, без базара. Но я свои двести пятьдесят отобью.

— Барон не будет разбираться, кто внёс, кто не внёс, — покачал головой Князь. — Надо пятьсот штук и точка.

— Ну, думай, где будешь брать. Я тебе железную тему принёс. Ты же хотел типа самостоятельность получить. Давай, получай.

Князь помолчал и смешно, по-детски почесал в затылке. Никакой самостоятельности он уже не хотел. И вообще, это был уже совсем не тот надменный чувак, каким я его видел ещё несколько дней назад — сумеречный, таинственный и властный. Хорошо быть таким, когда можно строить злую рожу, но ни за что не отвечать. А теперь он двигался в моём кильватере и думал, ожидая, что ему скажу я. А ещё соображал, как меня же и накнокать. Сто про. Если ещё не успел подумать, то подумает. Или дядя его надоумит.