— Ладно. Придёт он?

— Думаю, нет… — снова вздохнула она. — Говорю, не надо было тебе звонить…

— Свари мне кофе, пожалуйста.

— Кофе? — как-то рассеянно переспросила Алёна.

— Если кофе нет, то…

— Нет, кофе, есть…

— Не хочешь варить? Ну, давай, я сам. Пойдём на кухню.

— Послушай… давай просто посидим тихонько…

— Как мышки?

— Как мышки… — едва слышно ответила она.

— Нет, — помолчав, отрезал я, щёлкнул выключателем и пошёл на кухню.

Там свет, я, естественно, тоже включил. Открыл подвесной шкафчик, увидел банку растворимого кофе.

— А натуральный есть? — спросил я и повернулся назад, к подошедшей Альфе.

Повернулся и замер. На мгновенье всего. На лице был свежий бланш, а у меня в груди опять полыхнуло.

— Что тебе снится, крейсер «Аврора» … — пробормотал я.

— Что? — переспросила Альфа.

— Вспышки орудий видишь вдали … Так он уже был выходит? Петрушка твой. Приходил? Успел до меня? На-ка, возьми.

Я протянул ей телефон, лежавший на столе. Её телефон.

— Зачем? — испуганно спросила она.

— Звони!

В юности много плюсов. Очень много. Просто бесконечно много. Юность — это чудесно и прекрасно. Но есть и минусы. Например, юношеское тело колбасит от всего на свете, а особенно от адреналина…

На таком адреналине можно конкретно прямо из окна, как в знаменитом вопросе про «всех». Все будут из окна прыгать, и ты с ними ? Конечно, да. На этом адреналинище что угодно можно сделать. А есть ещё реакция психики. Турбо-мета-экстра-бомбическая.

И меня едва не бомбануло. Катя, с её бесконечным и бесполезным чувством вины, Никитос, Харитон, поднявший руку на мать мою, хитрожопый Князь и этот мудак Петрушка — все они пытались взорваться во мне, как глубинная бомба.

Хотели сделать меня котом из «Тома и Джерри». Котом, которому скормили зажжённую динамитную шашку. Бабах! Где-то там, внутри рвануло, и теперь вот надо придерживать крышечку. Чтоб не сорвало. Но уж хрен!

— К счастью, у нас есть не только опыт, но и железная воля, — сказал я.

— Что? — прошептала училка.

— И она не позволяет нам действовать необдуманно и импульсивно. Правильно?

— Я тебя не понимаю, Серёжа…

— Звони Петрушке! Придумай что-нибудь, пусть возвращается. Скажи, что всё поняла и осознала. Пусть приходит.

— Нет…

— Лучше сделай, как я говорю, Лен. Иначе я пойду и завалю его у него в доме. Хочешь? Это не фигура речи, не художественное преувеличение, не гипербола и даже не парабола. Понимаешь? Звони, сказал.

Она замерла, замотала головой, но я не сдавался. Теперь я был её хозяином! И она должна была сделать, как я велел. По крайней мере, в эту минуту. Видать она уловила и поймала мой, как говорит юное племя, вайб, кивнула и дрожащей рукой нажала на кнопку вызова.

— Противно было? — спросил я, когда она после разговора отключила телефон.

Альфа поджала губы.

— Ничего, Алёнушка, ничего.

Я прижал её к себе и погладил по спине. Она дрожала. Прижалась, как котёнок. Уткнулась лицом мне в плечо.

— Ничего. Если ты когда-нибудь ещё его увидишь, его или кого-нибудь подобного, сразу вспомни, как тебе было гадко и неприятно говорить то, что ты сказала. Мерзко. И тебе это поможет. Точно поможет. Лучше, чем фонари под глазами. Я гарантирую.

— Он нас обоих изобьёт, — прошептала она.

— Не волнуйся, мой друг, мы справимся, — засмеялся я, выпуская её из объятий. — Нас же двое. Один бы я не вывез, а с тобой — без проблем. А у тебя нет случайно гвоздезабивного пистолета?

— Что? — удивлённо раскрыла она глаза.

— Ну, ладно, — улыбнулся я. — Нет, так нет. И обычный сойдёт.

— Шутишь, — кивнула Альфа, обняла себя за плечи и подошла к окну.

Она задумалась. Стояла, глядя в одну точку, и вдруг вздрогнула.

— Приехал, — тихо сказала она.

— Приехал, и хорошо, — ответил я. — Значит, так. Слушай мою команду. Я спущусь вниз, а ты останешься здесь. У него есть ключи от квартиры?

— Нет.

— Прекрасно. Значит, он позвонит в домофон?

— Да.

— Тогда не торопись открывать. Выжди паузу. Подольше. Чтобы я успел спуститься. Поняла?

Она несколько раз испуганно кивнула.

— Ладно. Ничего не бойся. Лучше ляг и поспи. Я позвоню. Какая у него машина?

— Белая «Мазда»…