А раз не спросил, возможно, считал нашу связь с Романовым вполне понятной. Значит мог знать, что я являюсь информатором Пети. И это было бы херово. Но сейчас выяснить, что к чему я не мог.

Оставалось надеяться, что Харитон не расколется. Иначе картина мира, с таким усердием и фантазией созданная мной, разлетелась бы на мелкие осколки. Но, как известно, вьетнамцы смерти не боятся. Так что я в него верил.

Вероятно, меня постараются на всякий случай подвесить на крючке уголовного дела, возможно, попытаются втереться в доверие и, в любом случае, оставят под наблюдением. Но какое-то время мне выиграть удалось. И отыграть позицию, пошатнувшуюся на фоне слухов, запущенных Стаканом и Харитоном.

Усы довёз меня обратно до шахматного клуба и уехал, а я побежал в баню. Позвонил Кукуше, но тот был уже дома. Отдыхал. Выяснилось, что в последний момент Матвеич визит перенёс и вечер у меня оказался свободным.

Но, собственно, кроме желания завалиться спать, ничего другого у меня не было. Поэтому, когда я пришёл домой, проглотил три холодные котлеты и рухнул в постель. Посреди полного беспредела и бардака.

Утром пришла мама, я слышал сквозь сон. Она тоже ничего не стала делать и сразу легла спать. Я поднялся, принял душ и приготовил завтрак. Глотовой написал, чтобы в дверь не звонила, а тихонько постучала.

— У тебя что, новый номер? — удивилась она, как ни в чём не бывало, зайдя за мной.

— Да. Я телефон потерял.

— Так номер восстановить можно было.

— Захотел чего-нибудь новенького, — усмехнулся я. — Ты пей-пей, это же латтэ. Специально, для тебя сделал.

— Правда? — моментально расцвела Настя. — Спасибо.

— Я поняла, почему ты номер решил новый взять, — хитро улыбнулась она.

— И?

— Чтобы те, от кого ты не хочешь получать звонки и сообщения не могли дозвониться. Если тупо заблокировать, это было бы невежливо. А так, всё чётко, да?

— Какая ты проницательная, Настя, — усмехнулся я.

— Да, — расплылась она в улыбке. — Ты сегодня страшно милый. Что случилось?

— Выспался в кои-то веки.

— Слушай, Красивенький, спасибо что не сообщил полицейским, что я тоже на той вечеринке была. Если бы к нам пришли вот с таким, — она обвела вокруг себя рукой, — обыском. У меня мама бы уж с ума сошла. Да и я тоже. Спасибо тебе.

Она наклонилась ко мне обняла и чмокнула в щёку.

— А ты правду сказал вчера?

— Не помню, что именно ты имеешь в виду, но если учитывать, что я всегда говорю только правду, то да. Только ты напомни, о чём речь.

— О том, что ты не помнишь, что делал после того, как твоя маркиза ангелов свалила в столицу.

— А, да. Не помню.

— А как ты узнал, что я психологией увлекаюсь? — спросила она.

Вообще-то, я так понял, что сейчас не было ни одной девушки во всей Руси-матушке, которая не разбиралась бы с видом профессионала в психологии и диетологии.

— Так по тебе видно, — хмыкнул я.

— Ну, ладно, после уроков я с тобой поговорю. Устроим психологический разбор, хорошо?

— Очень хорошо, — кивнул я. — Жду не дождусь.

Школьный день прошёл на удивление спокойно. Не было никакой нервотрёпки и никаких потрясений. Я заработал два пятака и был счастлив, что никуда мне не нужно бежать, а можно было бы собраться с мыслями и разработать план тактических мероприятий.

Наводя порядок после обыска, я размышлял о Никитосе, о его досье, снова о Катьке и всём таком прочем. У мамы тоже был сегодня отсыпной и мы не торопясь разложили все вещи по местам.

Настя должна была идти на танцы, поэтому до вечера я был совершенно свободен. Даже тренировки сегодня не было. В общем, шоб я так жил, как говорится.

Ближе к вечеру, сделав все уроки и разобрав вещи в своей комнате, я пошёл к Кукуше.

— Не желаешь прокатиться? — спросил я после приветствий и рукопожатий.

— Далеко? — насторожился он.

— На Набережную.

— Не вопрос, — кивнул он. — Чего брать?

— Ничего, пойдём налегке. А… блин, забыл. У тебя случайно нет баллончика с краской?

— С какой?

— Да, всё равно. С любой.

— Ну, чёрная есть. Машину подкрашивать если чё.

— О, отлично! Она в баллончике? Аэрозольная.

— Да, — пожал он плечами.

— Отлично. Одолжишь?

— Не вопрос, — кивнул Кукуша. — А зачем тебе?

— Похулиганить хочу. Чувствую потребность. Надо начинать новую главу в охоте на Никитоса.

— Смотри, как бы из охотника не превратиться в дичь, — вздохнул Кукуша. — Пошли к машине, краска там. Ты чего делать-то собираешься?