– Ты опять про прошлое? Может быть, пора его отпустить? И перестать концентрироваться на том, что давно ушло? У вас есть одна проблема – вы начинаете мусолить события, давно ушедшие в прошлое. День за днём что-то в них выискивать, вспоминать. Зачем?

– Вы – это кто? – зачем-то уточнил я.

– Вы – это ты, Марк… Да вообще все мужчины! – всплеснула руками Мария. – Ну отпустите вы то, что было! И не ищите вину там, где её уже поздно искать. Жизнь продолжается и, как ты уже заметил, весьма неплохо продолжается. Да, с трудностями, – она вздохнула, – но без трудностей никак. Не надо каждый день думать о том, что было бы… А если бы… Хочешь открою тебе тайну?

– Надеюсь, это не такая тайна, которая разрушает семейную жизнь?

– Ой, ну вот ты опять, – она закатила глаза. – Нет. Я о другом. Марк не должен был встать на ноги после операции. По всем законам медицины и тому, что видела на операции, я с ужасом понимала, что, скорее всего, ничего не получится. И операция была огромным риском. Но без риска мы бы не узнали, возможно это или нет. Организм Марка оказался сильнее. Он удивил не только меня, но и весь консилиум врачей. Но я не гадала – получится или нет. А вдруг не получится… А что, если не получится? Я делала свою работу.

– Я так устал, что не понимаю, к чему ты клонишь, – честно признался ей.

– К тому, что неважно, кто и когда что сделал не так. Важно совершенно другое. То, что вы смогли сделать так.

Она немного помолчала, потом добавила:

– Ты думаешь, что всё началось с того, как Марк сел в тот самолёт? Нет. Всё началось ещё тогда, когда он решил стать пилотом. А потом пришёл в твою авиакомпанию. А потом… – Она судорожно вздохнула. – Даже, когда я держала в руках скальпель, зная, что могу навредить больше, чем помочь, я понимала, что всё, что происходит, – это цепь событий. Да, каждое звено в этой цепи имеет значение. Но какое именно – не знает никто. Поэтому, Том, перестань искать виноватых или пытаться исправить вину, которая вообще не твоя.

– Предлагаешь всё бросить? – прищурился я. – И не давать Марку шанс вновь сесть в кресло командира?

– Что? – ахнула жена. – Том, что ты сказал?

– Да. Мне вчера пришло письмо. Там есть некие требования, которые Марк должен выполнить, и с этим могут быть небольшие трудности. Потому что он не должен знать о том, что должен их выполнить.

– Вот это очень интересно. – Мария нахмурила брови. – И как, по-твоему, он выполнит требования, если не будет о них знать? И почему он не должен о них знать?

– Пока не знаю, как. Но думаю, что он справится и без подсказок. Он готовит сюрприз для Кейт, а мы приготовим для него

– Ох, Том, – Мария обняла меня и притянула к себе. – Я всегда знала, что ты невероятный муж. Но ты ещё и замечательный друг.

– Ты только что говорила, что мне пора забыть всё то, что я делаю.

Жена выпустила меня из объятий.

– Ты снова услышал то, что хотел? – улыбнулась она и тут же вздрогнула – наверху раздался грохот.

– Леон! – крикнула она и быстро побежала на шум.

Я последовал за ней, бросая беглый взгляд в окно – солнце уже спряталось за горизонтом, оставляя слегка розоватые отблески на деревьях. Я уже слышал, как охает жена – Леон явно что-то разбил. И, судя по оханьям, разбил не своё.

И почему-то впервые за всё время мне пришла в голову мысль о том, что всё это – настоящее. Это та жизнь, о которой многие мечтают. И любые трудности на пути не помеха, чтобы ей наслаждаться.

Глава 62. Себастьян

Сидя в гостиной, которая больше не казалась холодной и одинокой, потому что её коснулась женская рука, я смотрел на фотографию. Фотографию многолетней давности, на которой мы с другом весело смеялись. Причин этого веселья я, конечно, уже не помнил. Но эмоции пробрались под кожу даже сейчас. Стал бы я тем, кем я стал, если бы однажды не подружился с Бернардом? Если бы не предал его, не поверив однажды?

Смог бы я добиться того, что имел сейчас, если бы не горький опыт?

Я сильно в этом сомневался. Неудачи и трагедии – отличные двигатели прогресса. Так показывает практика. Когда у тебя что-то не получается, ты изо всех сил стараешься сделать всё, чтобы увидеть результат. Когда в твоей жизни происходит что-то страшное, ты хочешь скорее перевернуть страницы, чтобы забыть.

А когда ты окружён лишь радостью, ты желаешь задержаться в этом моменте подольше. Остановить мгновение или проживать его снова и снова.