Шрифт:
Блондинка в законе:
Я не собираюсь скидывать тебе нюдсы.
Гаррет:
Я рад, что ты хотела отправить мне свои нюдсы, но я имел в виду обычное фото. Поставлю на заставку. Когда ко мне будут подходить девушки, буду говорить, что я уже занят, и показывать экран телефона.
Лиззи присылает фотку своего среднего пальца, и я смеюсь. Хоть рука и закрывает почти все ее лицо, я успеваю заметить розовый блеск на ее пухлых губах и румяна на щеках. Длинные светлые волосы убраны в низкий пучок. А на плече виднеется бретелька белого цвета.
Дерьмо. Моя фантазия тут же принимается рисовать все, что ниже этой бретельки, и член напрягается в спортивных брюках.
Сделав глубокий вдох, я сохраняю фото и выставляю его в соцсеть с подписью: «Моя детка». Ставлю сердечко, после чего делаю скриншот экрана и отправляю Лиззи.
Едва она начинает мне звонить, на моем лице тут же расползается широкая улыбка. Я сбрасываю звонок, а затем еще один.
Блондинка в законе:
Возьми трубку! Сейчас же!
Гаррет:
Прости, детка, я занят.
Задрав одной рукой майку, чтобы продемонстрировать пресс, другую я выставляю вперед и вытягиваю телефон. Сделав снимок, я отправляю его ей и сразу получаю ее ответ:
Блондинка в законе:
Я уже ищу билеты в Северную Каролину, чтобы надрать тебе зад!
Гаррет:
Накачанный зад. Это важно. Я уже два часа провел в зале.
Блондинка в законе:
Это не смешно! Удали пост!
Гаррет:
Нет. Ты же хотела, чтобы все считали тебя моей настоящей девушкой.
Блондинка в законе:
Ладно, этот период за тобой, но игра не окончена.
Второй период за мной. Это успех. Кажется, я начинаю понимать правила игры.
Гаррет:
Ты всегда можешь бросить меня, детка. Не то чтобы я был фанатом наших фальшивых отношений.
Когда от Лиззи приходит сообщение со смайликом, я напрягаюсь.
Блондинка в законе:
Думаю, это понравится твоим подписчикам больше.
А затем на экране появляется фото ее груди в кружевном красном белье.
Твою мать!
Блондинка в законе:
Хорошо потренироваться!
– Хэй, кэп. Все окей? – слышу голос Фолкнера и тут же блокирую телефон. – Ты завис.
Пытаюсь унять сердцебиение и прогнать из головы то, что только что видел. Черт возьми, она была в этом боди вчера на Хэллоуине, и каждый видел ее сиськи. Но твою мать. Это белье на ее пухлой груди…
Дерьмо!
Мне всегда нравились фигуристые девушки. А когда речь идет о фигуре Лиззи, я вообще теряю разум. Ее тело идеально: идеальный пресс, упругие ягодицы и просто невероятная пышная округлая грудь. И даже когда она надевает на себя эти отвратительные шмотки куклы Барби, она все равно выглядит чертовски сексуально.
– Лиззи написала, – зачем-то говорю ему я, но сразу перевожу тему: – Подстрахуешь?
Фолкнер обходит скамью, чтобы подстраховать меня, пока я буду тягать штангу.
– Я могу называть тебя страшным серым волком? – поигрывая бровями, интересуется друг.
– Она обиделась, что я не позвал ее на вечеринку, и решила меня проучить, – усмехаюсь, пока делаю жим.
– Но ты загладил вину? – Дрейтен показывает два пальца галочкой и просовывает между ними язык.
– Дрейтен, она моя девушка. Так что если ты не хочешь, чтобы я засунул конец этой штанги тебе в зад, рекомендую думать прежде, чем открывать рот.
– Ладно, я понял, кэп. Я не думал, что у вас все серьезно. Ты же не трахаешься с бабами во время сезона. Правила и все такое.
– Кстати, о правилах. В кодекс команды нужно добавить пункт о том, что нужно игнорировать существование девушек сокомандников. И не пялиться на их задницы.
– Ну, я тебе просто напомню, кэп, что ты сам нарушаешь это правило, ведь Лиззи мутила с Ноа до того, как… Ауч! – Дрейтен получает локтем по ребрам от Фолкнера.
Стискиваю зубы и делаю последний подход, а затем убираю штангу и сажусь на скамье. Вскинув голову, прожигаю взглядом Дрейтена, ведь одно упоминание этого придурка Ноа приводит меня в бешенство.