Я поднялся, обратился ко всем в бараке.

— Слушайте меня! — голос прозвучал резко, все замолчали. — У вас мыт (дизентерия). Это болезнь, которая передаётся через грязь. Если не примем меры, умрёте все. Поэтому делаем так. — Я начал отдавать указания, повернувшись к Ратмиру. — Первое: больных переселяем в другое помещение. Эту часть барка отделить перегородкой. Больные — отдельно, здоровые — отдельно. Второе: воду кипятить! Всю, до последней капли! Пить только кипячёную. Сырую — ни в коем случае.

— Но зачем? — не понял кто-то из мужиков.

— Затем, что в сырой воде живут твари, которые вас убивают, — отрезал я. — Кипяток их убивает. Не хочешь умереть — кипяти.

— Третье: руки мыть часто и с щёлоком! Особенно перед едой, а также после еды, после того как в туалет сходил. Всегда. Щёлок я велю принести, так что всё в ваших руках.

Мужики переглянулись. Для них это было странно — руки мыть так часто. Но я не собирался объяснять им про бактерии и микробы. Просто дал чёткие указания.

— Четвёртое: еда. Никакой сырой еды. Всё варить, жарить, кипятить. Хлеб — свежий, не чёрствый. Мясо — хорошо прожаренное.

Я обвёл их взглядом.

— И пятое: сейчас сюда начнут носить воду и тряпки! Все и всё будете тут отмывать! Одежду, вещи на которых спите, всё прокипятить и простирать! Дрова вам тоже принесут. Сами можете выходить не дальше десяти метров от барака. И если я узнаю, что кто-то к кому-то в гости в селение хаживал, пеняйте на себя. Выгоню из Курмыша! — чуть повысил голос я.

Я вышел из барака жадно вдохнул морозный воздух. Голова немного прояснилась. Дизентерия — штука неприятная, но при правильном подходе справиться можно. Главное — гигиена и восполнение жидкости.

Вернулся домой и приказал холопам скупить как можно больше моркови.

— А чего морковь-то делает, господин? — спросил Глав. — Зачем она?

Я почесал затылок, думая как объяснить ему, не вдаваясь в дебри медицины?

— Морковь… она живот успокаивает. В ней есть то, что помогает кишкам правильно работать. Когда понос, кишки воспалённые, а морковь их лечит. Вот и всё.

Конечно, это было упрощённо до безобразия, но другого способа объяснить я не видел. На самом деле морковный суп Морро, это давно известное средство при диарее. Пектин в моркови абсорбирует токсины, а сам суп восполняет потерю жидкости и солей. Но им это было не нужно знать.

Потом под моим пристальным контролем началась готовка супа. Мужикам, жившим в бараке, я не доверял. Потому как помнил одну хорошую поговорку, а именно: хочешь сделать хорошо, сделай это сам.

Через пять часов суп унесли в нескольких больших кастрюлях в барак. Сам я не пошёл, доверив Ратмиру раздачу порций. А когда он вернулся, спросил.

— Навели порядок?

По тяжелому вздоху я понял, что мои указания саботируют. И у меня заиграли желваки. Дизентерия не была шуткой и, если она разнесётся по Курмышу, быть беде!

— Поднимай дружину, — приказал я.

— Господин, может, ну его? — спросил Ратмир. — Темнеет, люди отдыхать…

В чём-то Ратмир был прав. Ничего за одну ночь не произойдёт. Но тут был другой момент. Мой приказ проигнорировали… даже не так… пришлые люди, по сути ничего полезного не сделавшие и кроме опустошения моих запасов ничем не занимавшиеся, посмели игнорировать меня. Это меня не просто рассердило, я был в бешенстве.

— Поднимай дружину! Будем заниматься воспитательными работами!

Наверняка люди из будущего осудили бы мои действия, назвав чрезмерно жестокими. Но их ошибкой будет упускать из вида, что менталитет у людей в это время другой.

Подняв дружину, я приказал вышвырнуть всех людей на улицу в том, в чём они находились в бараке. После чего прошёл внутрь, чтобы самому убедиться в том насколько сильно мой приказ был проигнорирован.

И вонь, стоявшая в нём, говорила сама за себя. Было немного убрано с пола, и больше я никаких изменений не заметил. И это при том, что чаны с водой были принесены к бараку, как и дрова для растопки.

— Ну, я хотел по-хорошему, –пробормотал я. Настроение было на нуле, но опасность распространения инфекции, что могла легко превратиться в эпидемию, была велика.

— Григорий Осипович, — позвал я к себе отца. Он молча подошёл ко мне, и слегка кивнул. — По десять плетей каждому! После этого пусть выносят свои вещи и строятся перед бараком.