Известь была чуть выше по течению по реке Суре, глина и песок примерно тоже в том месте. Щебень, так и его было полно. Стройся не хочу…

Уже к обеду у ворот скопилась порядочная толпа. Мужики мяли шапки в руках, бабы шушукались, дети таращились на дружинников. А к вечеру у ворот скопилось уже две дюжины телег. Семьи валили одна за одной, даже из дальних вотчин. Слухи, благодаря Варлааму, разнеслись широко, и люди шли, надеясь на лучшую жизнь.

Надо было выходить к народу.

Я шагнул вперёд, поднимаясь на небольшое возвышение у караульной будки. Шум стих и сотни глаз уставились на меня.

— Здорово, православные! — гаркнул я, стараясь, чтобы голос звучал уверенно и громко.

— Здравствуй, господин! — разноголосый гул прошелестел в ответ.

— Слышал я, ищете вы лучшей доли, — продолжил я. — Земли ищете, где спину гнуть не задарма, а за совесть. Так вот, вы её нашли.

Я сделал паузу.

— Я, Дмитрий Строганов, даю слово: каждому, кто готов работать честно, будет выделен надел. Лес на избу дам. На первое время зерном помогу. Оброк — десятина, но в первый год освобождаю от него. На второй десятую часть урожая отдаёте мне. — Потом упомянул про инструмент, про барщину… Этот момент им не особо понравился, но когда я сказал, как они её будут отрабатывать, недовольство пропало. Ведь церковь и ров у крепости — это то, что им самим было жизненно необходимо.

А дальше жизнь покажет, что нужно будет делать.

Началась суета. Григорий, ворча под нос про «балаган», начал сортировать людей. Тех, кто покрепче, с семьями и хоть каким-то скарбом, в один барак. Одиночек и тех, кто совсем уж нищ, в другой ближе, к крепости.

Середина декабря принесла морозы. Снег лёг плотно, дороги замело, но внутри Курмыша кипела жизнь.

Успел получить сообщение от Ярослава. Он передавал, что клич дал результаты. И ещё около сорока человек изъявили желание идти на службу в Курмыш. Они будут собираться в Нижнем к началу весны, как только дороги откроются, и что нужно быть готовым их принять.

Это несомненно меня радовало. Те, что пришли до морозов, были вполне нормальными людьми. И Григорий о них отзывался в хорошем ключе. Поэтому, когда придут новенькие, у меня уже будет неплохой костяк. Хотяяя, до того времени ещё многое может измениться.

Но, как говорится, мечтать не вредно, вредно не мечтать. И я уже думал о том, что через полгода я получу дружину почти в семьдесят сабель. Почему полгода, а не пару месяцев? Так надо ещё притирку пройти, так сказать боевое слаживание… посмотреть кто на что годится. Кого-то подтянуть, а с кем-то вообще распрощаться.

Тем не менее семьдесят сабель — это серьёзная сила для пограничной крепости.

Но это и огромная ответственность. Это семьдесят… ртов, которые надо кормить. Эти семьдесят тел — одевать, обувать. Семьдесят воинов — вооружать… Не у всех была добрая кольчуга или тоже копьё. В общем, я прикинул расходы и понял, что мне придётся вкалывать ещё жёстче, чтобы всё это потянуть.

— Ничего, — сказал я себе вслух, сидя в комнате, оформленной под кабинет. — Ты же не за тем сюда попал, чтобы жить легко?

Передо мной лежали счётные дощечки и списки. Доходы, расходы, планы. Арбалеты приносили прибыль, это да. Пилы тоже расходились хорошо. Копчёная рыба пока ещё давала небольшой навар, хотя конкуренция уже начала кусаться. Но всего этого катастрофически не хватало.

Семьдесят воинов к весне. Плюс их семьи — ещё человек сто, если не больше. Плюс переселенцы, которые уже набились в бараки — почти полторы сотни душ. Итого триста с лишним ртов, которые надо кормить, одевать, обувать.

Нужно было сделать что-такое, что будет приносить большой и стабильный доход. Торговля — это хорошо. Но она давала копейки, по сравнению с тем, что мне нужно. Мне нужен был прорыв. Что-то такое, что позволило бы мне не просто сводить концы с концами, а реально зарабатывать. Накапливать капитал. Вкладывать в развитие.

— «Хоть в набег на татар иди!» — поймал я себя на мысли. И эта идея мне не казалась уж такой плохой, но пока была неосуществимой, потому что не было у меня достаточного количества воинов. Получалось, что для набега нужны воины, для воинов нужно оружие, для оружия нужны деньги, которые я мог добыть, напав на извечных врагов русских.

Кстати, по поводу набега. Тут было тоже не всё просто. Допустим, татары могли озоровать на границе не боясь, что их кто-то накажет. Любой командир мог собрать отряд и напасть на приграничное селение и увести крестьян в полон. Главное, чтобы действия отряда не повлекли межгосударственного конфликта, но кто будет объявлять войну из-за нескольких десятков душ? Думаю, вопрос риторический. Однако, тут начинается казус де-юре… Если, допустим, я пойду в набег на татар, Я ПОДЧЁРКИВАЮ — без разрешения Великого князя, меня будут судить!