Среднего не дано. Или веселье, обильно сдобренное вином и травкой, или безысходные дебри внутреннего самокопания.

– Где Сека? Ты узнал? – вернул его к действительности голос Прыг-скока.

Он стоял вплотную, изо рта его несло гнилью как из выгребной ямы. Как Инна с ним целуется?

Костя рассказал, что удалось узнать, а удалось немного. Про саму Секу ничего, но какие-то подростки, тоже по виду киллеры, потому что Костя едва не обверзался, когда они стали в баре умхальтерами всем грозить, так вот подростки-киллеры были.

Их провели к Шерхану, а потом увезли.

Рассказывая все это, Костя внезапно поймал себя на мерзком ощущении. Прыг-скок прижался к нему, и он почувствовал сквозь ткань брюк огромный напрягшийся член.

– Ты что делаешь? – возмущенно вскричал он. – Что ты об меня трешься?

Прыг-скок с невинным видом отлип от него.

– Тебе же нравится. Дома никого, никто не узнает. Тебе же всегда хотелось попробовать. В детстве, небось, лежал на столе перед зеркалом голым?

– Может, кто и лежал перед зеркалом голым, только не я, – горячился Костя. – Как такое могло тебе в голову прийти. Ты извращенец!

– Сколько было салаг? – рявкнул Прыг-скок ему в лицо, заставив вздрогнуть.

– Трое!

– В засаде тоже трое было! Куда их повезли?

– Не знаю!

– А кто знает?

– Дядя знает! – выпалил Костя и осекся. – Нет, дядю не надо трогать.

Прыг-скок провел когтем у него над бровью.

– Хороший мальчик. Вызванивай сюда дядю!

Когда Костя отрицательно мотнул головой, Прыг-скок помог ему и встряхнул так, что она у него едва не оторвалась. Черты лица Прыг-скока заострились, в них отчетливо проступило нечто звериное. Резко запахло мускусом.

– Знаешь, что я сделаю? – медленно проговорил Прыг-скок. – Когда твоя милая женушка вернется из театра, я отрежу ей голову, а тебя заставлю ее трахать и пить кровь. Не станешь? – Прыг-скок ощерился, приставил коготь ему под ключицу и без предупреждения погрузил через рубашку в тело.

Костя забился, но его движения напоминали трепыхания пташки в зубах у кошки.

– Ну, успокойся, я думаю, до этого не дойдет, – Прыг-скок с причмокивающим звуком вынул ноготь и заботливо придавил фонтанчик большим пальцем, от пальца исходила ледяная прохлада, у Зубова все захолодело в груди, и он перестал чувствовать боль.

– Кто ты? – с невыразимым ужасом спросил Зубов.

– Я гость, – дурашливо протянул Прыг-скок.

– Если и гость то незваный, я тебя не приглашал.

– Я не твой гость. Я вообще гость. Мне плевать, как вы тут живете и с кем трахаетесь. Я пришел за Секой.

– Зачем тебе нужна эта девчонка?

– Она сбежала оттуда, откуда не должна была сбежать. Кантерсельф приказал ее вернуть.

– Кантерсельфа не существует. Это все сказки.

Тогда он приблизил вплотную свое заросшее волосами лицо и заглянул ему куда-то вглубь своими бездонными глазами без зрачков.

– Я тоже сказка?

Зуб чувствовал себя так, словно стоял рядом с ледяной глыбой. Его затрясло.

– Рука не болит? – неожиданно мягко поинтересовался Прыг-скок Зубов покрутил рукой, она слегка онемела, но это все было терпимо.

– Тогда значит, ты можешь вызванивать дядю! – Прыг-скок зло ткнул ему трубкой.

– Господи, это мой дядя. Родной брат моего отца, – пробормотал Зубов, оттягивая момент.

– Не скули. Знавал я парня, который родного брата кокнул. Тоже жаловался, что не хотел. У тебя нет большого целлофана?

– Посмотри на балконе. А зачем?

Прыг-скок не счел нужным отвечать, ушел и долго гремел на балконе, что-то ему помешало, он скинул вниз. Снизу донеслись возмущенные крики. Прыг-скок высунул волосатую морду и сделал вид, что гавкает. Получилось прилично. Крики прекратились.

– Позвонил? – первым делом поинтересовался Прыг-скок, вернувшись с огромным рулоном под мышкой.

Зубов поймал себя на том, что смотрит только на рулон и совершенно не помнит, чем занимался все это время. Память не сохранила ничего. Может быть, это была особая команда мозга, который подобным образом защищал остальной организм, находящийся в шоковом состоянии.

Прыг-скок взял у него трубку, глянул и удовлетворенно кивнул головой:

– Вот и отлично.

Зубов замотал головой, он хотел сказать, что не звонил, здесь какая-то ошибка, но из горла вырвался только хрип. Пусть думает, что позвонил, решил он. И врать не придется. И дядя будет цел. Ведь он, в сущности, неплохой человек. Когда Зубов проиграл в игральных автоматах пару дорогих иномарок из салона, ему не принадлежащих, и когда его уже собирались резать на ремни, никто не пришел к нему на помощь, только Едавкин. Отмазал от счетчика, пристроил на денежное место, а он все прос…л. Нет, дядю он не сдаст!