– Верю. – Она улыбнулась. – Ваш шеф похож на человека, чью профессиональную гордость легко задеть. Кстати, он составляет перечни неотложных дел? Мой шеф составляет, а я их ненавижу.

– Клянется, что не составляет, но я ему не верю, – ответила Джей.

– Дамы, вы меня извините, но я еще здесь, – произнес Джордан, усаживаясь за стол и пододвигая к себе стопку папок.

– А еще он трудоголик, – сообщила Джей, не обращая внимания на замечание шефа. – За четыре года, что мы работаем вместе, он ни разу не был в отпуске. Ни разу, представляешь? – Она повысила голос.

– Неправда. В прошлом году я ездил в Канаду, – мягко возразил Джордан.

– На семинар для представителей правоохранительных органов, – пояснила Джей. – Люк, и это ты считаешь отдыхом? А после семинара ты неделю помогал канадским полицейским искать пропавшую школьницу.

– Меня попросили. Как я мог отказать им? Но вернулся я отдохнувшим, разве не так?

– Ты вернулся с переломом руки, вспомни.

– Но все равно отдохнувшим.

– Спорное утверждение, – вздохнула Джей.

Линдси покачала головой.

– Вас никто не принимает за мужа и жену?

– Иногда, – сказала Джей. – В таких случаях я всегда говорю, что не перевариваю его. Он меня раздражает своей тягой к работе и перфекционизмом. Кроме того, у него жуткое и темное прошлое. Иначе говоря, нормальная женщина с таким мужчиной не свяжется. А если свяжется, то закончит психушкой.

Джордан удивленно поднял брови и собрался было возразить, но в этот момент послышался голос шерифа Меткалфа, напоминавший издалека недовольное ворчание встревоженного медведя.

– Да, я еще раз хочу поговорить с тобой. И что в этом странного? Ты же сама ко мне на прошлой неделе приходила. Теперь я желаю продолжить нашу беседу.

Судя по дрожащему голосу, его собеседница готова была расплакаться.

– Ну что тебе от меня нужно? – спросила она.

В эту минуту Линдси смотрела на Лукаса Джордана и с изумлением заметила, как меняется его лицо. Появившееся на нем выражение легкого удивления быстро перешло в слабую неприязнь, после чего оно снова превратилось в неподвижную маску.

Заинтригованная происшедшим, Линдси повернулась к двери как раз в тот момент, когда она открылась, и на пороге показался шериф Меткалф в сопровождении странной собеседницы – черноглазой, черноволосой, худенькой молодой женщины с простенькой короткой стрижкой.

Остановившись в дверях, она внимательным взглядом быстро обвела зал и, сразу заметив Джордана, остановилась на нем. Линдси показалось, что незнакомка не только не удивилась его присутствию в зале, но словно ожидала увидеть его.

Однако первым разговор начал он.

– Я вижу, цирк уже приехал, – протянул он, откидываясь на спинку стула и оглядывая новоприбывшую.

Она улыбнулась ему странной улыбкой и ответила сухим, надтреснутым голосом:

– Да, в это время года мы устраиваем карнавалы, ты же сам знаешь. Привет, Люк. Давненько не виделись.

– Привет-привет, Саманта.

Меткалф искренне удивился.

– Так вы знакомы? – спросил он.

– Были когда-то, – отозвалась Саманта, не сводя глаз с Джордана. – Познакомились, когда он околачивался в трущобах.

Джордан, чуть скривив рот, отвел взгляд в сторону.

– Кого я вижу! Саманта, ты ли это? – проговорила Джей так, словно ничего не слышала.

– Джей, и ты здесь? Здравствуй-здравствуй.

– Давно ты в городе?

– Недели две. Собираемся погостить здесь еще столько же, – Она перевела взгляд на Линдси и вежливо кивнула: – Добрый день, детектив Грэм.

Линдси молча кивнула в ответ. На прошлой неделе она вместе с шерифом разговаривала с Самантой Берк, так же как и он, не поверила ни единому ее слову и отнеслась к ней с не меньшей враждебностью, чем ее шеф. При одном воспоминании об испытанном ею чувстве унижения лицо ее вспыхнуло. Только потом она поняла, что Саманта и не думала ее унижать, но неприятный осадок от встречи все же остался.

Ярмарочная прорицательница пришла в управление сама, чтобы предупредить их о готовящемся похищении. Но они ее не послушали.

А чуть позже погиб Митчелл Кэллоган.

Меткалф, нахмурившись, даже не пытаясь скрыть своего недовольства, неуверенности и дискомфорта, вызванных возникшей ситуацией, продолжал рассматривать федерального агента и ярмарочную прорицательницу.

Саманта понимала его состояние, но сочувствия не выказывала.