– Чаю хочу. Завари пожалуйста.

Он встает и без сопротивления кипятит воду, достает заварочный чайник, споласкивает его кипятком, сыпет из полотняного мешочка заварку, добавляет из разных глечиков еще каких-то трав и сухих апельсиновых корочек, отчего божественный аромат разливается по комнате, и спрашивает почти миролюбиво:

– Меду хочешь?

– А варенья нет у тебя?

– Нет.

– Хочешь я сварю тебе варенье?

Опять смотрит на меня в изумлении и молчит.

– Столько фруктов и ягод в твоем саду, а варенья к чаю нет. Ты какое любишь?

– Ты. Хочешь. Сварить. Мне. Варенье?- он говорит медленно, тщательно выговаривая каждое слово, -Мне? Ты? Варенье?

– Да. Очень хочу.

– А если об этом кто-то узнает?

– А ты кого конкретно боишься?

– Никого я не боюсь.

– Ну тогда я сварю. Вот хоть сейчас. Пойдем, наберем фруктов или ягод. А сахару у тебя достаточно?

Он вдруг резко поднимается, как будто что-то решив для себя, выходит в прихожую и возвращается с небольшой плетеной корзинкой в руках:

– А пошли. Была ни была! Коли не шутишь, конечно.

Мы выходим в сад.

– Ты какое любишь, Назар? О, я могу сварить тебе сливовое, но мне понадобится десять дней,- это особый рецепт. А для абрикосового - три дня достаточно, но может управлюсь за два если ты позволишь мне быть здесь.

Он кивает. Надо же- идея варенья его кажется очень сильно захватила.

– А что ты потребуешь взамен?- спрашивает он подозрительно.

– Взамен? Ничего. Я просто так . Ты соберешь абрикосы?

– Нет. Раз уж взялась, делай все сама, как фуэнсену положено. Я поставлю тебе лесенку, а ты сама и собери. Но сначала чаю выпей как хотела.Я принесу сюда.

И вправду приносит прямо в сад две чашки на подносе, чайник и мед в кувшинчике.

Я свободно считывала фуэрзу Тима, Марты и Руслана в Чужом Городе через напиток, который они заваривали, но сейчас - совершенная пустота, я сначала пугаюсь, что опять потеряла это умение, а потом понимаю, что причина этому сухие апельсиновые корочки в заварочном чайнике, аромат от которых разливается по всему саду - они стирают все мысли и эмоции, а те, что просачиваются - искажают до неузнаваемости. У Назара во взгляде- торжество, - сразу видно, - этот человек имел дело с фуэнсенами и умеет прятать свою фуэрзу. Как интересно- а что он еще умеет?

Я никогда этого раньше не делала, но все же лезу вверх, в гущу серебристо-зеленой листвы, где оказываюсь среди ярко-оранжевых абрикосов. Назар стоит внизу, поддерживая лесенку. Я отбираю одинаковые, крупные, неспелые, светлые плоды.

Кажется он смотрит мне под юбку. Пусть смотрит. Это не повредит.

Подаю ему корзину- он протягивает мне руку, я спрыгиваю и прижимаюсь к нему на мгновенье. Но только на мгновенье. Как приятно все же, что он такой огромный и сильный. Рядом с ним- спокойно и легко, даже если он ругается.

И вдруг он произносит:

– Гроселла!

– Что?- я вздрагиваю, вспомнив, что именно это имя было на электронном табло у Южных Ворот.

– Гроселла, - повторяет он уже почти ласково, -ишь как… на вид - экзотический цветок, а пахнешь как смородина, гроселла- это же смородинка.

И тут у меня сердце сжимается, - Женя называл меня Смородинкой, когда еще любил, Женя, которого я прокляла навек.

Не думать, не думать. Его нет больше в Демонете, и он не является частью моего мира.

Я сижу на скамейке под развесистым фруктовым деревом, разламываю абрикосы на половинки, вынимаю из них косточки и складываю в миску, а Назар сидит напротив, сложив руки на коленях и смотрит на меня в молчаливом изумлении. Какое удовольствие - разламывать абрикосы! Я делала это много раз в реале, когда жила на Украине, до приезда в Америку. Я наблюдала много раз за процессом варки варенья, когда была маленькой девочкой, я и тогда чувствовала это, но сейчас оно усилилось. Я не знаю названия этому чуду, не знаю специального термина, однако эти плоды сейчас сообщают мне свою информацию, раскрывая слой за слоем. В них застыли какие-то моменты, - будто они впитали в себя события, происшедшие в этом саду и даже за его пределами, и я могу их прочитать, вернее, воспринять, - секреты раскрываются когда я разламываю абрикос и вынимаю косточку.

Я невольно начинаю эксперементировать: если положить фрукт сразу в миску разломом вниз, то он будто обиженно замолкает. А если подержать его на ладони раскрытым, то обрывки впечатлений и видений складываются во вполне связный рассказ…хм… кажется разные абрикосы рассказывают об одном и том же разные вещи… Может ли это быть, чтобы у каждого фрукта с одного дерева был свой взгляд на мир? Слишком много всего. Не уверена, что хотела бы именно сейчас погрузиться в чужие эмоции, страсти, раздумья и странные события. Информация вышедшая из мякоти, витает вокруг меня, если я воспринимаю ее, то она в плод не возвращается. Я трясу абрикос в руке- пусто! Ничего нет.