– Тетя Лида сделала вид, что не понимает, о чем речь идет. Потом вспомнила, долго смеялась и заявила, что не простит ни за что, и желает, чтобы я и впредь несла кару за мою черствость, невоспитанность и бестактность. Пришлось долго умолять, пока она не смилостивилась. Я уверена, что она сделала это намеренно.

– Намеренно?

– Ну да. У нее было много возможностей: она всегда угощала детей своим печеньем, а легче всего сглазить кого-то во время еды.

– Сглазить во время еды?

– Да, человек открыт в эту минуту и часто бывает беззащитен. Не верите - спросите сами у доктора Хьюза. Это он мне сказал.

– Вот как? А что еще сказал?

– Что именно поэтому нельзя брать еду из рук недруга и преломлять хлеб с врагом. Он потом еще долго с тетей Лидой беседовал, но я не слышала, о чем.

– И доктор Хьюз с тетей Лидой беседовал?

– Ну да…

Интересная терапия у этого Хьюза, однако! Или это у Вики такое живое воображение?

***

Это случилось посреди недели, хотя у меня-то как раз в этот день был выходной. Но вечером все же пришлось вернуться в центр: дописать некоторые карточки, закончить оформление всякой документации… И с порога налетела на администраторшу Линн, которая тут же принялась мне за что-то выговаривать. Вообще-то у меня, единственной из всего медицинского центра, сохранились с ней хорошие отношения, со всеми остальными эта милая дама давно успела переругаться. Ее тихо ненавидели и громко скандалили с ней из-за неодолимой привычки совать нос в чужие дела. Но со мной она всегда была вежлива и даже пыталась подружиться. Я, конечно, знала из горького опыта: если вас все предупреждают, что некто - кусок дерьма, а вы не верите по той причине, что лично вас этот человек пока не трогает, не обольщайтесь. И не думайте, что беднягу просто никто не понимает, и только вы с вашим тактом и обаянием способны найти общий язык с кем угодно. Неизбежно настанет и ваш черед быть вывалянным в грязи. Как только я возомнила себя великим знатоком человеческих душ, перед которым лебезит сама склочница Линн, как меня тут же окунуло мордой куда надо: не льсти себе, милочка, ты такая же как и все. Это случилось именно в тот вечер:

– Ты зачем сегодня пришла?

– Надо поработать.

– Если бы ты предупредила заранее, я записала бы тебе на прием пару человек.

– Сегодня приема нет, мне просто нужно окончить всякие бумажные дела.

– Но ведь есть пациенты, которые не могут прийти в другие дни… И они очень просили принять их, а я отказала, а ты взяла и пришла - не предупредив!

– Линн, перезвони им, и мы придумаем что-нибудь в удобное для них время.

– А сегодня никак?

– Нет.

– Знаю я, почему ты не успела карточки написать. Ты слишком много торчишь в Интернете в рабочее время!

Я тут же ответила ей фразой, которая в переводе на русский означала «не твое собачье дело». Но, видимо, ей очень нужно было, чтобы я приняла каких-то ее знакомых, поэтому она продолжала:

– Думаю, директору очень не понравится, что ты отказалась принять кого-то… И если он узнает об этом, может дойти до увольнения…

Это уже был прямой шантаж.

Я хмыкнула:

– Ха! Напугала! В Нью-Йорке полным-полно работы для диетологов, а таких как я - считанные единицы.

В ответ она хлопнула дверью, не найдя другой аргументации.

Я вошла в свой кабинет, швырнула не глядя сумку и, не зажигая света, плюхнулась в кресло, чтобы немного остыть. И тут же вскочила с визгом, потому что в кресле кто-то сидел - этому кому-то я шлепнулась прямо на колени.

Сильные мужские руки охватили меня за талию, и знакомый голос зашептал прямо в ухо, почему-то по-французски:

– Моя богиня, моя царица, ты только скажи, и я превращу ее в жабу…

– Как это?
– поинтересовалась я, одновременно демонстративно вытирая ухо. Вспыхнул свет. Интересно, как Хьюз догадался, что в детстве мама и папа исправно таскали меня на уроки «языка галантности» вдобавок к усиленному курсу французской спецшколы? Да и сам-то он откуда владеет французским? В его внешности и манерах до сих пор ничто не выдавало европейца… Между тем, произношение прекрасное, просто какой-то парижский выговор.

– Я ей внушу, что она - жаба. Она будет квакать, ты только скажи.

– Вы и меня можете превратить во что-нибудь? (И почему вы позволяете себе обращаться ко мне на «ты»?!) - эту фразу я произнести хотела, но отчего-то не смогла.

– Тебя - нет.

– Почему?

– Я не могу никого загипнотизировать против его воли. И никто не может.

– А Линн согласится, что ли?

– Я сделаю так, что согласится, - он опять задышал мне в ухо и провел губами по шее.

– Доктор Хьюз, отпустите меня сейчас же! И извольте говорить по-английски! Мало того, что вы меня напугали до полусмерти… кстати, что вы вообще делали в моем офисе, да еще и в темноте? И почему включен мой компьютер?

– Я вас ждал здесь, - столь же непринужденно перешел он на официальный язык.
– Ну и невольно подслушал ваш разговор с Линн… Прошу, зовите меня просто Джефф, тогда и я вас буду Полиной звать, ладно?

– Как же вы узнали, что я приду сюда сегодня? Ведь приема-то нет? Может, вы просто так шарите у меня в столе, хотите спереть что-нибудь?

Он засмеялся:

– Надеюсь, это убедит вас в том, что я не мелкий воришка, - жестом факира он сдернул со столика салфетку. Под ней оказалась бутылка белого калифорнийского вина, два бокала, фрукты, орешки и коробка шоколадных конфет.
– Честно говоря, я хотел все это тут оставить, чтобы сделать вам завтра сюрприз. Но раз вы пришли сегодня, у меня появилась идея.

– Какая же?

– Немного выпить, потом сходить на концерт в Карнеги Холл…

– А дальше?

– Как прикажете, моя фея. После концерта можно заглянуть в один великолепный ночной клуб в Манхеттене, вам понравится.

– Доктор Хьюз! Джефф! Вы знаете, что я замужем?

– Как будто вам это когда-нибудь мешало!

Похоже, я выдала себя взглядом или выражением лица - Хьюз довольно хмыкнул. Дурацкая ситуация, в которой мне даже было его немного жаль: бедняга так старался, сюрприз готовил… И я согласилась на первую часть программы - выпить, но совсем немного, потому что мне еще поработать предстоит.