Она лежала на боку в объятиях Люциана, и его ладонь властно сжимала ее грудь. От его близости ее соски затвердели, и от теплого дыхания по коже пробегали мурашки. Что-то твердое и очень знакомое упиралось в ягодицы.

По размеренному движению его груди она поняла, что он еще спит. Она вздохнула, впервые в жизни испытав полное удовлетворение. Ангел на небесах не мог бы чувствовать себя счастливее. Она была готова навсегда остаться с Люцианом в этой простой маленькой комнате.

«Он любит меня».

Дейзи подтянула простыню к самому подбородку. Он окутал ее своей любовью, и она чувствовала себя с ним в полной безопасности. Прошлой ночью она никем не притворялась. Больше не было нужды в уроках сладострастия.

Они больше не были выросшими детьми, играющими в непристойные игры.

Они были любовниками в полном смысле этого слова, с обнаженными душами и открытыми сердцами. Даваемое и получаемое удовольствие было тем очищающим огнем, который освобождал каждого из них от собственного «я» и соединял в единое целое.

Теперь, в тиши послестрастия, Дейзи проверила выкованное звено и обнаружила, что оно по-прежнему крепкое. Любовь связала их.

«В последующие дни он может попытаться меня отстранить и самостоятельно заняться своими бедами, а я буду досаждать ему сверх всякой меры. Но любовь нас объединяет».

Люциан пошевелился, и Дейзи повернула к нему лицо, готовая снова предложить ему свое тело и душу. Он отреагировал мгновенно, с радостью принимая ее всю.

Час спустя они стояли на деревенской пристани с Питером Тинклингемом, перевозчиком лекарей для домашней скотины и гордым владельцем неопрятного на вид водного транспорта.

— Вам крупно повезло. В это время я обычно не хожу на Бреллафгуэн. — Мистера Тинклингема, похоже, ничуть не смущала вода на дне его плоскодонки. — Но с нами прилив, и туман сегодня не такой густой, как обычно. Кроме того, я знаю парочку фокусов, чтобы причалить к берегу.

— Значит, вы частенько бываете на острове?

Люциан перенес Дейзи в плоскодонку и прыгнул следом. Нос угрожающе погрузился в воду, но судно быстро выровнялось.

— Не чаще, чем нужно, как вы понимаете. — Мистер Тинклингем занял место на корме. — Кое-кто еще придерживается праздников былых дней. Каждый самайн и белтейн [24] я неплохо зарабатываю, перевозя на остров странных людей. Не знаю уж, что они там делают. И не хочу знать. Это не мое дело, пока они платят за перевоз. — Он взглянул на своих новых пассажиров. — Вы что-то на них не похожи.

— Бреллафгуэн интересует нас… с научной, а не религиозной точки зрения, — заверил его Люциан.

— Как скажете, — произнес мистер Тинклингем, выводя судно в широкий канал. — Наука или поклонение сатане. Думаю, что хватает и тех, и других.

Река была темной лентой илистой воды, сверкающей на солнце коричневым серебром, когда они подплывали к дальней стороне острова. Верный своему слову, мистер Тинклингем доставил их совсем близко. За частично утопленным в воде валуном, поросшим мхом, обнаружилась высеченная в скале потайная лестница, ведущая на плоскую вершину острова. Люциан попросил перевозчика вернуться на то же самое место за час до захода солнца. Потом они с Дейзи выгрузились и поднялись по скользким от тумана ступеням. Наверху они обернулись и посмотрели вниз. Мистер Тинклингем уже отчалил от острова. Его лодка вошла в туман и пропала из виду.

— Можно годами изо дня в день проплывать мимо этого места и даже не догадываться, что скрывается за этой скалой, — сказала Дейзи.

Люциан кивнул:

— Неприступный остров. Тем больше у нас причин надеяться, что найдем то, что ищем.

— Здесь мало кто бывает, а кто бывает, не ищет римские сокровища. Кай Мерит был гением, раз выбрал этот остров, — согласилась Дейзи.

В соседнем лесу зашуршали листья, Дейзи резко повернулась на звук.

— Что это?

— Какое-нибудь животное. — Взяв Дейзи за локоть, Люциан повел ее вверх по тропинке. — То, что на острове не живут люди, не значит, что здесь нет зверей.

— Зверей?

— Маленьких, уверен. Совершенно безобидных. Белок, кроликов, возможно, даже оленей.

Когда они вышли на поляну, Дейзи с облегчением вздохнула. Лес действовал угнетающе и, как сказал мистер Дедхем, казался полным глаз.

Вдруг Дейзи почувствовала, как у нее зашевелились на голове волосы. Рудимент с прошлых времен, объяснил ей однажды дядя Гейбриел, когда возникает чувство, что за тобой следят. Тогда лучше спасаться бегством, чтобы избежать возможной смерти. К чувству страха стоит прислушиваться.

Викарий согласился бы с ней. Не зря ей вспомнились его слова: «Если вам нечего на острове делать, лучше туда не соваться».

Никто из посторонних, кроме нее и Люциана, не приходил в «Раненый вепрь». А поскольку мистер Тинклингем был единственным перевозчиком, кто регулярно бороздил эти воды, Дейзи заключила, что Фицхью и якобиты были далеко от них. Но Дейзи не могла избавиться от ощущения, будто за ними наблюдают, и взглянула на Люциана, чтобы определить, не чувствует ли он тоже холодка невидимой опасности, но его глаза горели огнем первооткрывателя.