Рэйчел чмокнула меня в щеку.

– До свидания, Перси.
– шепнула она.
– И мне не надо предвидеть будущее, чтобы сказать что тебе сейчас надо сделать, не так ли?

Ее глаза казались более пронзительными чем раньше.

Я покраснел.

– Нет.

– Хорошо, - сказала она. Затем повернулась и проследовала за Аполлоном в Большой Дом.

Остаток дня был таким же странным как и начало. Обитатели лагеря прибывали из Нью-Йорка на машинах, пегасах и колесницах. О раненых заботились. Умершим организовали достойный обряд прощания на лагерном костре.

Саван Силены был ярко розовым, но расшитым электрическими копьями. Домики Ареса и Афродиты признали ее как героя, и совместно осветили саван. Никто не упоминал слово шпион. Эта тайна превратилась в золу с запахом дизайнерских духов, плывущим по небу.

Даже Этану Накамуре был дан саван из черного шелка с вышитым мечом под чашами весов. Когда его саван охватил огонь, я надеялся, что Этан знал, что понял разницу в конце концов. Он отдал гораздо больше, чем глаз, но младшие боги получили уважение, которое заслужили.

Ужин в павильоне был тихим. Единственным ярким событием была можжевелочка, лесная нимфа, которая закричала "Гроувер" и подлетела, чтобы обнять своего друга, чем всех воодушевила. Они пошли на пляж, чтобы прогуляться под луной, и я был рад за них, хотя это и напомнило мне Силену и Бекендорфа, что заставило меня грустить.

Миссис О'Лири счастливо шебуршилась вокруг, подъедая объедки со всех столов. Нико сидел за главным столом с Хироном и мистером Ди, и никто кажется не думал, что это неуместно. Все похлопывали Нико по спине, восхищались его поведением в бою. Даже дети Ареса, казалось, думали что он довольно хорош. Вобщем, появитесь с армией мертвых воинов чтобы спасти день, и вы неожиданно станете всеобщим любимцем.

Медленно толпа с ужина потекла наружу. Некоторые пошли на костер на спевку. Другие пошли спать. Я сидел за столом Посейдона в одиночестве и смотрел на лунный свет над проливом Лонг Айленд. Я мог видеть Гроувера и Можжевелочку на пляже держащимися за руки и разговаривающими. Эта картина была очень мирной.

– Эй.
– Аннабет скользнула на скамейку рядом со мной.
– С днем рождения.

Она держала большой праздничный торт с голубой глазурью.

Я уставился на нее.

– Что?

– Восемнадцатое августа, - сказала она.
– Твой день рождения, ведь так?

Я остолбенел. Это даже не приходило мне в голову, но она была права - именно этим утром я сделал свой выбор, отдав Луке нож. Пророчество осуществилось точно по расписанию, и я даже не задумался о том, что это был мой день рождения.

– Загадай желание, - сказала она.

– Ты сама испекла его?
– спросил я.

– Тайсон помог.

– Это объясняет, почему он выглядит как шоколадный кирпич, - сказал я, - покрытый большим слоем голубого цемента.

Аннабет рассмеялась

Я на секунду задумался, а затем задул свечи.

Мы разрезали торт напополам и поделили, кушая его руками. Аннабет сидела рядом со мной, и мы смотрели на океан. Сверчки и монстры шумели в лесу, но в остальном было тихо.

– Ты спас мир, - сказала она.

– Мы спасли мир.

– И Рэйчел стала новым Оракулом, это значит что она не будет ни с кем встречаться.

– Ты не выглядишь разочарованной, - заметил я.

Аннабет пожала плечами.

– Ой, мне все равно.

– Угу.

Она подняла брови.

– Ты хочешь мне что-то сказать, Рыбьи мозги?

– Ты, пожалуй, побьешь меня.

– Ты знаешь, что я побью тебя.

Я отряхнул торт с рук.

– Когда я был на реке Стикс, чтобы стать неуязвимым... Нико сказал, что я должен сосредоточится на одной вещи, которая удерживает меня в этом мире, и из-за которой я захотел остаться смертным.

Аннабет смотрела на горизонт.

– Да?

– Потом там, на Олимпе, - сказал я.
– когда они хотели сделать меня богом и все такое, я продолжал думать...

– О, ты хотел этого.

– Ну может немного. Но я не стал, потому что я думал - я не хочу чтобы вещи оставались такими навсегда, потому что всегда можно стремиться к лучшему. И я думал...
– Мое горло сильно пересохло.

– О ком-то особенном?
– спросила Аннабет, ее голос был мягким.

Я оглянулся и увидел, что она пытается не улыбаться.

– Ты смеешься надо мной, - пожаловался я.

– Нет!

– Ты не стараешься облегчить мне задачу.

Затем она действительно рассмеялась и обвила руки вокруг моей шеи.