– Мисс Мартин, сообщите, пожалуйста, Скиннеру, что я очень хочу поговорить с ним, - температура голоса Малдера была если и не равна температуре космического пространства, то, во всяком случае, не на много от нее отличалась.

– Сожалею, мистер Малдер, но помощник директора просил его не беспокоить, - строго произнесла женщина, пытаясь обойти агента.
– Он сейчас очень занят.

– Мне необходимо поговорить с ним сейчас, и плевать я хотел на его занятость!
– почти сразу Малдер пожалел о своей резкости, женщина была ни в чем не виновата, но извиняться ему не хотелось.

– Еще раз сожалею, но я ничем не могу вам помочь. Если хотите, запишитесь к нему на прием.

– Повторяю, мне надо с ним поговорить срочно !
– Малдер для себя уже успел решить, что Скиннер не желает его видеть и дал команду секретарше не пускать его ни под каким видом.

– Ну, если вы настаиваете… - напряженно поджав губы, мисс Мартин резко повернулась и направилась к двери.

– Да, настаиваю, - Малдер не отставал от нее ни на шаг.

Аккуратно приоткрыв дверь, женщина извиняющимся тоном произнесла:

– Мистер Скиннер, я прошу прощения за беспокойство, но агент Малдер требует…

– Да, требую, - Малдер отодвинул секретаршу.

Скиннер оторвался от бумаг, которые держал в руках, и с досадой взглянул на Малдера.

– Извините, агент Малдер, но если вам необходимо со мной поговорить, запишитесь на прием у секретаря… - говоря это, Скиннер подошел к двери кабинета со своей стороны.

– Трудно записаться на прием, сидя в сточной канаве или канализации!
– взорвался Малдер.
– А что дальше вы мне прикажете - чистить поды в туалете зубной щеткой? Я не понимаю, зачем было подключать ФБР к этому делу.

– Хорошо, агент Малдер, проходите, - Скиннер отступил, освобождая проход.

Слегка озадаченный непонятными интонациями в голосе начальника, Малдер сделал пару быстрых шагов и резко остановился. Он сообразил, что поступил весьма опрометчиво, вломившись на прием именно сейчас. В кабинете шло какое-то совещание. Надо же было затеять скандал в присутствии такого количества свидетелей! Но отступать было уже некуда, и, справившись с растерянностью, Малдер постарался придать лицу максимально официальное выражение.

– Итак, агент Малдер, - проговорил помощник директора, подходя к Малдеру, - будьте любезны сообщить всем присутствующим, почему вы считаете нецелесообразным подключение ФБР к данному делу об убийстве.

– Наличие неопознанного трупа в канализации при отсутствии документов может говорить только о том, что погибший является жертвой очередных столкновений внутри местной мафии. Скорее всего, не поделили либо деньги, либо наркотики. Полиция и мама вполне способна справиться с этим делом. Участие же в нем ФБР означает всего лишь неразумную трату денег и людских ресурсов… - Малдер, на всякий случай, старался говорить как можно более официальным тоном.

– Под «людскими ресурсами» вы подразумеваете себя?
– прервал его кто-то.

– И себя тоже. В конце концов, - Малдер не выдержал и слегка повысил тон, - я приносил гораздо больше пользы, когда работал в проекте «Секретные материалы»…

– Не забывайте, агент Малдер, «Секретных материалов» больше не существует, - Скиннер пристально взглянул на Малдера.
– Поэтому вы будете выполнять те задания, к которым ваше начальство сочтет целесообразным вас подключить. И выполнять их придется со всей отдачей. Я понятно излагаю?

– Да, сэр, - Малдер секунду смотрел Скиннеру в глаза, затем опустил взгляд.
– Я могу идти?

– Идите. Я жду от вас отчета по упомянутому делу.

Малдер повернулся к двери и, почти по-армейски печатая шаг удалился.

Скиннер, дождавшись, пока дверь закроется окончательно, раздраженно бросил на стол бумаги, которые все еще держал в руках.

– Что ж, господа, продолжим…

Остаток дня Малдер бесцельно бродил по городу, пытаясь избавиться от тоскливых мыслей. В конце концов, он сам был виноват в разносе, который Скиннер устроил ему при свидетелях, но никак не получалась смириться с тем, что любимой работы уже не вернуть никогда. «Отдела „Секретные материалы“ больше не существует», - эта фраза, гвоздем засевшая в голове. Не давала покоя. Тот факт, что он уже не сможет с полной отдачей заниматься изучением необъяснимых явлений природы, оставаясь на прежнем месте работы, и, весьма вероятно, не сможет заниматься этим вообще, приводил Призрака в уныние. Никак не удавалось найти более-менее приемлемый ответ на извечный вопрос «Что делать?»

Уже поздним вечером Малдер забрел в какой-то парк и уселся на скамейке у пруда. Свет фонарей отражался в черной воде, дробясь на легкой ряби, листва деревьев слегка шелестела, тревожимая еле заметным ветерком…

Сколько он просидел так, бесцельно уставившись куда-то в пространство, Малдер не знал, но из задумчивости его вывел знакомый голос:

– Простите, здесь свободно?

Рядом со скамейкой стояла Скалли, широко улыбаясь.

– Вообще-то да, - Малдер улыбнулся в ответ.
– Только предупреждаю, что мне сейчас очень хочется вцепиться кому-нибудь в глотку.