Шрифт:
– Разин, донской вор! – ему на ухо пояснил Пичуга.
– Тьфу ты, грех-то! Я чаял, ордынцы! – выкрикнул Астраханец и швырнул пищаль. – Кой черт в русских палить!..
– Возьми пищаль, дьявол! Не твоя – государева справа, подыми! – прошипел Пичуга, направляя пистоль в голову рыжего.
Астраханец поднял пищаль.
– Эй, на башне, сдавайся, сходи вниз! – кричал кто-то снизу. Покрик был впятеро крепче, чем зычный голос Пичуги.
В красной рубахе, без шапки, кудрявый, с черной, как смоль, бородой, словно черт на коне, бесстрашно выехал атаман, освещенный факелами...
На десяток шагов позади оставив своих казаков, он стал под самою башней.
– Стрельцы, живота дарую! Бросай ружье! – крикнул он осажденным. – Бей дворян да слезай с башни. Приму, как своих, и вином употчую.
– Бей! – разом всем стрельцам крикнул Пичуга.
Грянули десятки пищалей в упор с башни по стоящему впереди толпы атаману. Дым застелил башенные бойницы...
Толпа казаков шарахнулась и нестройно пустилась за лавки и торговые лари, стоявшие под стеною на площади, где находился базар, и только несколько разинцев остались у башни ранеными и убитыми.
Не тронутый пулями, Степан сидел на коне, будто ему и не грозила смерть.
– Не балуй, ребята! Мы не на вас – на бояр идем. Кто положит ружье, тем прощу, сотворю казаками, – сказал Степан, закинув голову вверх, словно глядя в стволы направленных на него пищалей. Он видел, что оружием взять стрельцов почти невозможно.
Разину было жаль губить казаков, чтобы взятьем брать эту неприступную каменную башню. Он искал способа, как ее одолеть.
– Колдун! Ишь, пули его не берут, – в волнении заговорили стрельцы на башне.
В это время Степан опять обратился к ним.
– Ну, последнее слово, стрельцы: побивайте своих начальных. Идите ко мне! – крикнул Разин, уже придумав способ победы.
В ответ на его слова послышалась с башни громкая брань, и чугунное пушечное ядро, брошенное руками, мелькнуло в воздухе. Крик спасенья и ожиданья замер над толпой казаков... Ядро глухо ухнуло в землю перед самой мордой атаманского коня. Конь вздыбился. Невозмутимо сдержав его удилами, атаман заставил коня перешагнуть через тяжелый чугунный шар и кивнул есаулу, подскочившему к нему.
– Добром не возьмешь их. Давай-ка силой! – громко сказал атаман и отъехал в сторону, что-то еще говоря Черноярцу.
В дубовую окованную дверь наугольной башни загремели мушкетные приклады и обухи. Разинцы старались вышибить крепкую дверь, за которой были еще и решетки. Теперь стрельцы били их прямо сверху, на выбор, в головы, пулями и просто камнями. С десяток казацких трупов лежало уже у подножия башни. Но как только падал один казак, два-три новых смельчака кидались ему на смену. Раненых относили за лавки.
– К сатане! Пушку тащи! Пушкой выбить! – крикнул Разин.
Однако разгорячившихся казаков трудно было остановить: ни один не пошел за пушкой. Крепче, упрямей гремели удары. И вот рухнула дверь, открыв глубокую каменную нору, уходящую вверх. Казачье «ура» взлетело и тотчас смолкло. Из башни послышался грохот, и чугунное ядро, пущенное по витой лестнице сверху, подпрыгнув, сбило с ног сразу троих казаков. Теперь донеслось «ура» сверху. Стрельцы не смутились тем, что разинцы вышибли дверь: каменный узкий витой вход в башню позволил бы одному стрельцу, только с саблей в руках, обороняться от сотни противников...
– Братцы! Лавки, лари круши! В топоры лавки! – крикнул Черноярец.
Лавки и лари, стоявшие на площади под стеной башни, с треском разлетались вдребезги под казацкими топорами.
Стрельцы из пищалей расстреливали сверху разорителей лавок. Набежавшие из ночного города владельцы ларей – посадские торговцы – стонали и плакались, умоляя не трогать лавчонок...
Гора досок и обломков летела к подножию башни и в отверстую нору лестницы. Вдруг пламя, лизнув сухие доски, как в печную трубу, змеей потянулось вверх по витому каменному подъему...
Треск выстрелов сверху оборвался, и настала напряженная тишина. На башне решали: умереть в огне или сдаться на милость?
Разинцы, отступив к стороне, ожидали теперь, что пламя само за них сделает дело. Мрачно и торжествующе посматривали они из темноты на башню, в которой сидели обреченные на верную смерть враги.
– Эй, вы, там! Как спечетесь, так крикните сверху! – издевательски выкрикнул какой-то казак.
Но ему никто не отозвался. Готовые биться насмерть в честном бою, ратные люди притихли от приближения злой и мучительной смерти, которой грозило им пламя. Искры начали по каменной лестнице проскакивать уже снизу с тягою воздуха. Золотые снопы взметнулись над самой вершиной осаждаемой казаками башни...