– Эй, командир, – окликнул меня Аничкин, – о чем задумался? Пора бы наших мальчиков испытать в настоящем деле!

И он ласково похлопал по тускло отсвечивающей гладким металлом груди ближайшее электронно-механическое чудище.

– Экий ты, Женя, нетерпеливый, – сказал я. – Успеем. Меня тут одна мысль посетила.

Я поделился своей идеей.

– А что, – одобрил Влад. – Мне нравится. Это лучше, чем сразу атаковать. Благороднее.

– Благородство на войне чревато поражением, – сказал Женька. – Но в данном случае, согласен, мы ничем не рискуем.

– Какое счастье, – не удержался я от реплики. – Просто ума не приложу, что бы мы делали в случае твоего несогласия.

Аничкин промолчал. Видать, почувствовал, что лучше держать язык за зубами. Хотя бы время от времени.

– Может, еще и Свема пригласим на демонстрацию? – предложил Никита.

– Для чего? – удивился Женька. – Напугать лишний раз?

– Я думаю, напугать его трудно, – усмехнулся Никита. – Наш охотник парень не трусливого десятка.

– Для вящей информативности, – догадался Влад. – В сущности, цель та же, что и с нашим пленным. Свему рано или поздно придется возвращаться в племя. Пусть расскажет, что видел.

– Принято, – подумав, сказал я. – Надо же чем-то занимать гостя, в конце концов. Чтобы не скучал.

– Да уж, – фыркнула Маша. – Что может быть интереснее военных игр на свежем воздухе! Хотя, если честно, я и сама с удовольствием посмотрю.

– Обожаю женскую непоследовательность, – заключил Женька. – Ну что, переправляем роботов на берег?

– Действуй, – разрешил я.

Для испытаний и демонстрации была выбрана торчащая из песка семиметровая скала почти на траверзе Пирамиды.

– Лучше не придумаешь, – заключил Влад. – Не деревья же валить живые.

– Что-то слишком гуманны мы в последнее время, – сказал я. – Не находишь?

– Это естественно, – ответил Борисов. – Раз мы теперь хозяева Пирамиды, на нас особая ответственность. Без гуманизма теперь никуда.

– Наверное, ты прав, – вздохнул я. – Но тут главное – не переборщить. Гуманизм вещь хорошая, но до определенной степени.

– Как и почти все на свете, – пожал плечами Борисов. – Но ты правильно себя уговариваешь, молодец. Особенно с учетом последнего решения насчет киркхуркхов – самое то.

Я посмотрел на Влада, чтобы определить, не издевается ли он, и не определил.

И пленник Рийм Туур, и наш гость Свем, узнав о предстоящей демонстрации, проявили самый живой интерес. Что было понятно, несмотря на разность их мотивов. Киркхуркху хотелось вырваться из плена и вернуться к своим, а Свем и так пребывал в перманентном состоянии радостного изумления, поэтому был согласен на что угодно.

Испытания много времени не отняли, но впечатление оставили сильное.

Вместе с роботами мы переправились на берег, и Женька отдал простой приказ – атаковать скалу из всех имеющихся видов оружия.

От места нашей дислокации до несчастной скалы было ровно двести три метра, и десять электронно-механических чудищ сначала пустили в ход ракеты.

Затем, когда пыль осела и мы увидели, что скала уменьшилась в размерах наполовину, роботы приблизились к цели на пятьдесят метров и врубили лазеры. Красивое зрелище, надо сказать. И главное, малошумное.

А завершили дело пулеметы. Собственно, после лазеров и завершать-то особо было нечего – из песка к тому времени торчал оплавленный кургузый огрызок высотой не более полутора метров. Но нам просто хотелось убедиться, что пулеметы тоже работают исправно.

И мы в этом убедились.

Через две минуты интенсивного огня (грохот стоял жуткий!) от некогда вполне приличной скалы практически ничего не осталось.

– Да, – подвел итог Женька, когда мы снова обрели слух. – Вот и нету великана. Что и требовалось доказать, – и, обращаясь к роботам, гаркнул: – Благодарю за службу, товарищи бойцы!

Все десять боевых махин немедленно приняли некоторое подобие стойки «смирно» и дружно рявкнули в ответ:

– Служим человеку!

Я опешил.

Влад захохотал.

Никита закашлялся.

Пленный киркхуркх (коммуникатор ему немедленно все перевел) попятился, споткнулся и сел на песок.

– Круто, – уважительно заметила Маша. – Ты научил?

– Ну! – гордо выпятил грудь Женька и, подмигнув, добавил: – А что? По-моему, правильно ответили. По уставу.

С егодня с утра была вахта Марты.

С первых дней пребывания в Пирамиде мы решили, что оставлять «цитадель» без присмотра нельзя.