Джулия внимательно изучала профиль Джиба — прямой нос, сильный и волевой подбородок, черная щетина бороды. Она перевела взгляд на его длинные, вытянутые ноги, широкие, сильные плечи и быстрые руки. Она наклонилась вперед и неожиданная мысль вдруг поразила ее сознание: она хотела, чтобы он любил ее, чтобы он жил с ней и был отцом ее детей. Она хотела, чтобы он будил ее утром своими страстными поцелуями и каждую ночь был ее верным супругом. Она также хотела, чтобы он почаще говорил ей, что она умнее многих мужчин, не говоря уже про женщин. Она хотела всегда слышать нотки восторга в его голосе.

— Вот это да! — восхищенно произнес Джимми. — Как бы я хотел научиться этому.

— Все, что для этого нужно, это колода карт, — снисходительно сказал Джиб, — и опыт.

— Ты научишь меня?

— Это будет большая честь для меня.

Джулия стряхнула мечты и решительно вмешалась в их разговор. — Джимми, я не думаю, что твоя мама обрадуется, если ты будешь обучаться карточным фокусам.

Джимми повернулся и посмотрел на входную дверь, где стояла Джулия. — Но ведь фокусы — это не игра в карты.

Джулия распахнула дверь и вышла наружу, окунаясь в теплый летний воздух, наполненный буйным цветением трав и цветов, обычно благоухающих в самом разгаре июня. — Но твоей маме это все равно может не понравиться.

Джиб быстро собрал карты и вскочил на ноги. Он помог Джимми приладиться к костылю, затем пальцем руки приподнял край шляпы и посмотрел на Джулию. — Музыка была действительно прекрасной.

— Я рада, что вам понравилось, — сказала Джулия.

Он выглядел высоким и сильным в своих туго обтягивающих ноги джинсах и изрядно поношенной черной рубашке. — Я собираюсь сегодня подняться в горы на шахту, — осторожно сказал он и добавил, наклонив голову и оглядывая свои сапоги. — Но я вернусь сюда.

— Когда? — спросила она, почувствовав, что сказала это слишком быстро.

Джиб пристально посмотрел на нее, и мило улыбнулся, что заставило ее густо покраснеть. — Я вернусь, как только смогу. — Он посмотрел на Джимми. — Пока, солдат.

— Пока, Джиб.

Он легко подхватил свою куртку, висевшую на перилах веранды, и пошел за дом, где стояла его лошадь. Джимми внимательно посмотрел на Джулию. — Здорово! — восхищенно сказал он. — Миссис Мэткаф, он самый лучший человек, которого я когда-нибудь встречал.

Джулия оставила Джимми на веранде, где он продолжал играть с кошкой Би, и пошла в свой кабинет с намерением возобновить работу по разбору бумаг Эдварда. Она вытащила из-под стола кипу писем и газетных вырезок, касающихся визита доктора Джозефа Листера в Соединенные Штаты в 1876 году. Эдвард специально поехал в Чикаго, чтобы присутствовать на лекциях Листера и повидать Рэндалла и Хелен. А Джулия в это время осталась дома. Для нее Чикаго был источником слишком многих и слишком грустных воспоминаний.

Она медленно переворачивала страницы, просматривая старые письма, написанные коллегами Эдварда. Из этой кипы бумаг неожиданно выпал листок и упал на пол. Джулия наклонилась и подняла его. Это была страница, вырванная из регистрационной книги. На ней рукой Эдварда был составлен список солдатских фамилий, вместе с их родственниками. Джулия бегло прочитала список, узнав нескольких человек, о которых когда-то упоминал Эдвард.

Вдруг она остановилась. «Моррис Свейн — Тьюксбери», прочитала она, и посмотрела ниже, «Эйда (жена), Бет (дочь), Моррис мл. (сын)».

Джулия положила листок на письменный стол и с удивлением продолжала смотреть на него. Она вспомнила рассказ Джиба о том, как Мосси сжигал свои письма со слезами на глазах. — Жизнь Мосси — это его личное дело, — сказал тогда Джиб. — Она не имеет никакого отношения к вам или ко мне.

Но Джулия не могла так просто забыть эту историю. У Мосси была жена и семья в Тьюксбери, штат Массачусетс. Его забрали на войну, и никто его больше не видел в родных местах. Они, вероятно, даже не знали, что с ним произошло. Интересно, подумала Джулия, знает ли Эйда Свейн про Мосси, живет ли она до сих пор в Тьюксбери и вообще жива ли она.

Джулия услышала, как хлопнула входная дверь, и послышались звуки торопливо приближающихся шагов. — Миссис Мэткаф!

В кабинет Джулии ворвался Мосси. У него были широко открыты глаза, блестевшие на покрытом потом лице. Он тяжело дышал от быстрой ходьбы.

— Господи, Мосси!

— Я насчет Джиба, — выпалил он. — Шериф арестовал Джиба и посадил его в тюрьму.

Джулия медленно поднялась, стараясь подавить чувство тревоги. — В тюрьму?

— Кто-то ночью ворвался в конюшню, ударил старого Фреда по голове, с помощью дрели и лома взломал сейф. Миссис Тейбор тут же обратилась в полицию, обвинив во всем Джиба.