— Но это же правда! Боже мой, почему ты должен находиться в тюрьме за то, в чем ты абсолютно не виноват?

В этой мрачной и темной камере его плечи казались еще более массивными, а его небритое лицо более привлекательным, чем прежде. Но в его глазах она заметила признаки отчаяния и безысходности, и это не могло не вызвать у нее чувства жалости к Джибу.

— Ты скоро будешь освобожден, — снова сказала она. — Начальник полиции хорошо знает, что у него нет причин задерживать тебя.

— Да. Но потом он все равно будет искать любой повод, чтобы засадить меня снова за решетку. — Джиб облокотился на решетку, положив свои руки рядом с ее руками. — Иди домой, принцесса. Это место не для тебя.

Джулия подумала о словах Ли, о том, что Гэрриэт хотела бы видеть Джиба в тюрьме. Она почувствовала прилив гнева по отношению к Гэрриэт и шерифу, который позволял водить себя за нос.

Затем она вспомнила, что Ли дал взаймы Джибу деньги. — Как только сможешь, приходи ко мне, — сказала она. — Мне нужно с тобой поговорить.

Джиб покачал головой, выразив тем самым свое несогласие. — Я собираюсь подняться на шахту.

— Это очень важно, Джиб. Дело касается Мосси. Как она и ожидала, эти слова произвели на него должное впечатление. Он пристально посмотрел на нее. — А что случилось с Мосси?

Джулия оглянулась на Бьюилла, который молча следил за ними. Она поднялась на цыпочки и прошептала в ухо Джибу. — Мне кажется, что я нашла его семью.

Джиб сдвинул брови от изумления. — Что за черт…

— Я все расскажу тебе, когда ты придешь ко мне. Пожалуйста, приходи.

— Ладно, — сказал он. — Я приду.

— Мадам? — Помощник шерифа Кейн просунул голову в дверь. — Господин начальник сказал, что ваше время истекло.

— Я уже ухожу, Бастер. — Она улыбнулась на прощанье Джибу и прикоснулась к его руке.

В полдень Маккьюиг освободил Джиба. Тот сразу же направился в Бон Тон и собрал свои инструменты. Он решил зайти к Джулии, чтобы узнать подробности насчет Мосси, а затем направиться в Ратлинг Рок, где можно будет спрятаться на какое-то время. После этого он уедет из этого города навсегда.

Ему уже порядком наскучило в Стайлзе. Он был абсолютно уверен в том, что начальник местной полиции не оставит его в покое. Тот уже заявил: в следующий раз, мистер, я тебя сразу же отправлю в камеру предварительного заключения в Диар Лодж. Вилли и Трэск вместе со своими головорезами, вооруженными до зубов, вероятней всего находятся все еще на территории, а его план насчет Джулии был уже почти нереален. Он просто не видел никакой возможности заполучить ее деньги. Ему придется оставить ее в покое.

Джиб бросил седло на Лаки, закрепил его, привязал к нему свою военную сумку и запрыгнул в седло.

Веранда Джулии просто сияла от многоцветья гераней. Большие желтые цветы украшали кустарники, росшие перед ее домом. Когда он подъехал к дому, она вышла навстречу такая счастливая, что у него что-то екнуло в сердце. Ему было очень приятно, что она его ждала. Если бы он не был таким грязным, заросшим и уставшим от пребывания в камере, он, возможно, бросился бы к ней с объятиями.

— Что там насчет Мосси? — спросил он.

— Присядь на веранде на минутку. Я принесу тебе что-нибудь выпить.

Она усадила его в докторское кресло-качалку и принесла немного лимонаду. Он залпом выпил его, и она налила ему еще стакан. Кошка прыгнула к нему на колени и замурлыкала.

— Мосси повез Джимми домой, — начала Джулия. — Пока он не вернулся я хочу показать тебе то, что я обнаружила среди бумаг.

Она дала ему листок бумаги с именами членов семьи Мосси. Джиб какое-то время внимательно изучал список. Это вызвало у него прилив воспоминаний. — Эйда Свейн, — прочитал он. — Я когда-то видел ее.

— Расскажи мне.

Апрель месяц, 18 число 1864 года. В этот день их отряд покинул Кэмп Вул в штате Массачусетс и отправился на юг. Полковые знамена весело развевались на ветру. Трубачи и барабанщики играли марш под названием «Девушка, которую я оставил».

Джиб рассказал ей все подробности того дня, удивляясь, что очень многое осталось в его памяти. — Когда мы садились на поезд, многие семьи пришли на вокзал, чтобы проводить в путь своих мужей или братьев. Я чувствовал себя так, как будто отправлялся в веселое путешествие, полное разного рода приключений. Мосси плакал.

Мосси поднял окно в вагоне, где мы находились и высунул голову наружу. В его руках было полно пакетов с продовольствием. На перроне в это время стояла его жена с двумя очаровательными детишками. Она все пыталась обнять его на прощанье.

— Почему же он не вернулся к ним после окончания войны? — спросила Джулия.

Прошло двадцать лет, подумал Джиб. Каждый человек в их полку заметно изменился во время южной кампании 1864 года. Когда война окончилась, некоторые из них подались на запад, но большинство вернулось домой. Мосси был единственным семейным человеком, который не вернулся к семье.