Но Лорел не из чего было выбирать: весь скромный гардероб был погребен под развалинами дома. Грейс Уорти явно не собиралась оставлять Лорел наедине с шерифом.

— Я все еще сердита на вас, — обратилась Лорел к Хену, направляясь к двери. — В следующий раз, прежде чем учить чему-нибудь моего сына, лучше посоветуйтесь со мной.

— Странно, однако, вы сердитесь, дорогая, — удивленно заметила Грейс, как только они вышли на улицу. — Впрочем, не мое дело. Да поможет вам Бог, дитя мое, поладить с шерифом.

Хен неторопливым шагом направлялся к конюшне. Что на него нашло? Никогда в жизни он не разговаривал с женщинами так, как с Лорел. Он вел себя как глупый мальчишка, влюбившийся впервые в жизни.

В конюшне он застал Сэма Овертона, который придирчиво осматривал лошадей, приготовленных Джесси для упряжки фургона.

— Что слышно о Блакторнах?

— Появились еще один или два.

— Спасибо. Смотрите в оба. И все будет в порядке.

— Хочется верить. Мне от души нравится этот милый маленький городишко. И я бы не хотел менять место жительства. — Сэм недовольно поморщился, увидев пятнистого жеребца, которого вел к фургону Джесси. — От этого жди неприятностей. Дай-ка мне лучше вон того, гнедого.

Хен не обратил внимания на звук, напоминающий шарканье ног, который донесся из-за окна. Но звук настойчиво приближался к конторе. «Очевидно, что-то происходит прямо на крыльце», — решил шериф, встал со стула и выглянул за дверь. По ступенькам поднимался Джорди и тащил упирающегося изо всех сил Адама.

— В чем дело? — сурово спросил Хен. Возникла заминка, и Адаму почти удалось высвободиться из цепких рук друга. Но Джорди навалился на мальчика всем телом, подтащил к двери и втолкнул в контору.

— Сам расскажи шерифу, чем ты там занимался, — приказал Джорди.

Адам, насупившись, стоял с воинственным видом, готовый в любой момент броситься на Джорди. Хен удержал мальчугана, схватив его за ремень.

— Хватит драться. А теперь рассказывайте, что между вами произошло. Вы же были закадычными друзьями.

— Я, ему больше не друг. Не хочу водиться с предателями, которые трусливо стреляют людям в спину, — сказал Джорди.

— Ты бросил очень серьезное обвинение, Джорди, — попытался урезонить мальчика шериф. — Надеюсь, ты сможешь предъявить доказательства.

— Я поймал его, — Джорди гневно ткнул пальцем в плечо Адама, — на месте преступления.

— И что же он делал?

— Скажи шерифу сам, скажи, ты, подлый и трусливый предатель! — закричал Джорди.

Оба сорванца готовы были снова наброситься друг на друга, но Хен удержал их.

— Эй, эй! Потише. Я хочу знать, что произошло. Будете молчать, я вас обоих посажу в тюрьму, и буду держать, пока не заговорите.

— Скажи сам, если ты не трус, — презрительно процедил Джорди.

— Что ты должен сказать мне? — спросил Хен у Адама, но мальчик даже не поднял глаза.

— Скажи ему, что ты сдружился с этой хитрой гиеной, с Авери Блакторном. Скажи, что я уже два раза видел вас вместе.

Хен перевел взгляд на Адама, но мальчик не отрывал глаз от пола.

— Это правда, Адам?

— Конечно, правда, — вмешался разгоряченный Джорди. — Не верите мне, спросите у Томми Уорти. Он их тоже видел.

— Почему ты встречаешься с этим человеком, Адам? Разве ты не знаешь, что он один из тех людей, которые хотят разлучить тебя с мамой?

— Он — мой дедушка, И он любит меня, — закричал в ответ мальчик.

— Возможно, он действительно любит тебя. Но он хочет похитить тебя. И он причинит зло тебе и маме.

— Зато он не хочет избавиться от меня, — с вызовом, дерзко заявил Адам. — Он хочет, чтобы я жил с ним.

— Что ты говоришь! От тебя никто не хочет избавиться. Мы с Джорди — твои друзья.

— Нет, на меня больше пускай не рассчитывает, — сверкая глазами, вмешался Джорди. — Адам встречается с человеком, который хочет убить тебя, Хен. Если бы не ты, я бы уже сгорел вместе с конюшней.

— Но я по-прежнему остаюсь твоим другом, — сказал Хен Адаму. — Разве можно обвинять человека в том, что он хочет видеть своего дедушку?

— Можно, — не сдавался Джорди. — Я не хочу знаться с таким вонючим куском дерьма, как Авери Блакторн!

— Он не кусок дерьма! — возразил Адам, еле сдерживая слезы. Но Хен знал, что мальчик скорее согласится быть разрезанным на мелкие кусочки, чем заплачет на глазах у Джорди. — Он хочет, чтобы я вырос таким, как папа.

— Так значит, ты хочешь вырасти таким же закоренелым преступником? — взорвался Джорди.