— Вы не любите готовых напитков?

— По молодости я перепробовал все, что мог: водку, виски, текилу, ром, коньяк. Но в один момент понял, что нельзя свой организм заливать всем, что под руку попадет. Химией там всякой или напитками травится, которые пьют в других местностях с другим климатом. Я изучил вопрос. Оказывается, издревле в нашем крае потребляли настойку из десяти трав и двух ягод. Это питье согревает в холод, лечит от внутренних болезней и тонизирует здорового человека, укрепляет иммунитет. Я попробовал воспроизвести эту настойку и, кажется, у меня получилось. И цвет, и вкус, и здоровье…

Бо-Бо гордо и гулко постучал по своей здоровенной груди.

Стас согласился:

— Действительно вкусно.

Бо-Бо налил еще. Стас отхлебнул, чувствуя как с него спадает напряжение, скопившееся за всю рабочую неделю. Глядя на смаковавшего настойку Бо-Бо подумал, что контакт установлен и можно переходить к делу. Достал и включил диктофон, спросил:

— А готовите Вы себе тоже сами?

Бо-бо не обратил на диктофон никакого внимания:

— Разумеется. Я не держу повара. С женой не живу. А плита — это ведь всегда творчество, вдохновение, которое нельзя доверять чужим рукам. С удовольствием вожусь с кастрюлями, сковородками. Благо времени сейчас мне на это хватает…

— Не тянет ли к прежним делам? Как вы смогли отказаться ото всего?

— Не тянет. И вообще стараюсь не вспоминать. Я не только переехал сюда в лес, но и оставил там за забором все свои старые вещи, фотографии, все, что напоминало мне о городе. Неужели вам это интересно? Вы, что, действительно, приехали только за тем, чтобы узнать как я тут поживаю?

«Вот ведь какая кокетка!» — подумал про себя Стас, но сказал, разумеется, другое:

— Конечно, интересно. Еще как интересно. Читатели хотят знать как можно подробнее о человеке, живущем столь необычной жизнью… И лично мне чрезвычайно любопытно пообщаться с Вами, выпить вашей чудесной настойки…

— Хм…, — удовлетворенно качнул головой Бо-Бо и щедро подлил еще в оба стакана.

Стас отхлебнул:

— Ваше здоровье… Но неужели вас не тянет в общество, туда, где много девушек, женщин?

Бо-Бо пошевелил плечами:

— Конечно, я не отказался от своего мужского естества. И здесь за этим забором я встречаюсь с одной своей давней подругой. Она заезжает ко мне раз-два раза в неделю. Ни о чем меня не спрашивает, не трещит как сорока о том, что видит и слышит, не лезет с дурацкими женскими советами. Она просто делает свое дело и полный порядок. Меня ведь всегда увлекало не количество жизни, а ее качество. Не количество работы, а ее качество — содержание, результаты. Не количество женщин, а их качество…

— Если я правильно понял, понятие качества жизни пришло к Вам с годами? В молодости Вы были не так разборчивы?

— Конечно. Моей первой женщиной была одна уличная потаскушка. Она сделала из меня мужчину за бутылку. Следующей была моя одноклассница. Некрасивая, толстая, от нее пахло потом. Но… это было… В детстве, в юности мы не так разборчивы, больше изучаем, пробуем. Если, конечно, предоставляется такая возможность пробовать, сравнивать, выбирать. Долгое время я не мог себе этого позволить. Приходилось есть, пить, одеваться без всяких там «нравится — не нравится». Семья моя не была богатой. Отец много болел, а когда не болел, то много пил. И мать вытягивала его и нас — троих братьев одна. Работала как лошадь. Очень хотела, чтобы мы получили образование, выбились в люди.

И мы со школы были в мыле. Учились и одновременно подрабатывали. Потом работали. Я был и разносчиком, и официантом, и посудомойкой… Я много работал. Я очень хотел оправдать надежды матери, помочь своим младшим братьям. И, в конце концов, мне это удалось…

— И, добившись всего, Вы решили уйти на покой? Сбежали ото всех в этот пустой дом?…

— Не знаю, может быть, я еще и вернусь в тот мир за забором. Но точно ли появится у меня такое желание, не могу сказать. Здесь хорошо без людей. Солнце, воздух и вода… Грибы, ягода… Здесь не надо тупо толкаться локтями во имя непонятно чего. Здесь хочется и можется думать…

— И Вы уверены, что не хотели бы…

— Уверен. Я вполне доволен тем, что у меня есть. Что может быть прекраснее? Сидишь на крыльце, дышишь лесом, глядишь на заходящее солнце…

— Если я правильно понял, Вас действительно не тянет в большие залы, на концерты, в атмосферу аплодисментов?

— Нет. Я окончательно понял, что люблю тишину. Звуки птиц, ручья, но не барабанов и автомобилей. Природные звуки, они так естественны, так гармоничны с душой…

— Вы верите в бога?

— Да. Хотя раньше было дело — плевал на иконы. Сам черт мне был не брат. Но в один момент понял, что надо остановиться и подумать о жизни. Нельзя бестолково лететь по дороге, услужливо расстеленной бесами бизнеса и власти. Эта дорога ведет к бездуховной пропасти. Я задумался. Прислушался к себе. И услышал голос свыше…

— Вы действительно его слышали?

— Да, также хорошо как Вас сейчас.

— И что он вам сказал?

— Извините, но это наше с ним дело…

Стас еще глотнул настойки и заглянул в блокнот:

— Сколько у вас детей?

— Два мальчики от первой жены. Хотя большинство мужчин в мире вряд ли могут быть уверены, что знают точное количество своих детей…

— Вы помогаете своим мальчикам?

— Конечно. Я хотел бы передать им весь свой жизненный опыт. Они заезжают сюда на каникулы. Я учу их разжигать костер, разделывать дичь и мясо, жарить и варить. Я учу их тому, чтобы они всегда рассчитывали на мою помощь, но добивались всего самостоятельно. Я не хочу, чтобы жизнь била их, когда меня нет рядом. Я не могу быть всегда рядом. И в этом мы существенно расходимся с женой. Она их воспитывает в течение года как маменькиных сыночков. Я за время каникул перевоспитываю…