Ну, мы и пошли. Любопытно мне стало на местных смотрящих посмотреть. Коллеги, как ни как. Гадалки, предсказатели, ясновидящие… а от них до Видящих один шаг. Видящие, как и колдуны, бывают ночными и дневными. Одни спят днем, другие ночью. Здесь почему-то считают, что все самые важные дела делаются во сне. Ну, про колдунов замнем для безопасности. А насчет Видящих забавные вещи я узнал. Предсказания Дневных не сбываются! Или сбываются крайне редко. Вроде как, силой своего слова они разрушают грядущие беды и несчастья. Очень уважаемые люди, эти Дневные. И хорошо оплачиваемые. Ночные тоже не голодают. Но их предсказания сбываются чаще. Или всегда. Ничего радостного и приятного они не видят и, естественно, горячей народной любовью не пользуются. Но сказать что-то плохое о Ночном… ага, как же! О таком опасном человеке даже думать стараются шепотом.

Кстати, все, чего я напредсказывал, пока сбывалось. И довольно скоро. Вот только для чужих я все время работаю. А в свое будущее заглянуть, так ни-ни. Пусть другой посмотрит. Если сможет.

К трем смотрящим мы подходили. Так все трое нас послали. Как только узнавали, кто клиентом будет. Да еще и лавочки свои позакрывали. Типа, притомились сильно, длительный отдых требуется. А мне уже интересно. Азарт разобрал. Решил всю улицу пройти, если надо, но услышать-таки про дорогу дальнюю и даму трефовую…

Только четвертый согласился со мной поработать. На вид старику сто лет в обед. А глянешь в глаза тысячу сто можно дать. Если все, чего дед предсказывает, он еще и видит, то мама дорогая, я лучше в дворники пойду!

Знал бы, чем все закончится, я б отказался от сеанса.

Началось с того, что дед приказал малявке-помощнице выйти на улицу. А кувшин и миску белого металла взять с собой. Потом старик начал прятать хрустальный шар. Сначала под платок, потом в шкатулку. Резную. И, вроде как, из кости сделанную. Шкатулку убрал в деревянную коробку, коробку сунул в руки Мальку, и того тоже отправил за дверь. Потом настала очередь белой вороны. Ее запихнули в клетку, накрыли огромным платком и дед лично Лапушке или Кранту не доверил! унес куда-то свою животину. Ходил он так долго, что я подумал, может, старик и себя решил эвакуировать. От греха подальше. Но дед вернулся. И посмотрел на нас так, будто надеялся, что мы исчезнем до его прихода. Но мы намек не поняли.

Как гадают на картах, я себе представлял, а вот на палочках…

Оказалось, очень даже просто.

Берется высокий резной стакан, тоже вроде как костяной. В стакане тонкие ошкуренные прутики торчат. На краях прутиков насечки и полоски разного цвета. Стакан берется в руку, над ним произносится какая-то заумная ерундень, какую я не повторю, даже если б очень захотел. Потом вторая рука хлопает по дну стакана… То, чего вылетело из него, над тем и работают.

Прутики еще падали, а я вдруг понял, что все это уже было. И старик, и клубок тонких палочек на голой земле, и мужик слева от меня. Но тогда это был не нортор. Капитан. Для команды. А для меня капитан Крант. И на месте Лапушки стоял его племяш. Чего-то жевал. Был еще ветер. Что пах морем, жарой и песком. Песок скрипел на зубах.

Старик-прорицатель бросил прутики на землю, и долго вглядывался в полученный узор. Я-другой тоже смотрел вниз. Будто видел и понимал увиденное. Только капитан заметил это, как привык замечать все вокруг. Остальные глазели по сторонам, жевали или подмигивали проходящим девкам. Команда две луны обходилась без девок. Прорицатель кашлянул, прочищая горло, но я-другой не дал ему заговорить. Так мы и сидели, взявшись за руки и глядя в глаза друг другу. Слезы покатились по щекам старика, затерялись в глубоких морщинах, его губы дрогнули, и капли утонули в теплой пыли. Ямки получились глубокие, ровные. Словно не слезы сотворили их, а расплавленный металл, что прольется однажды на землю и…

Старик вскрикнул, как от боли и я вернулся.

Крант, Лапушка, древняя лавка, помнящая три поколения провидцев. Всё на месте, всё знакомо. А ее нынешний хозяин сидел напротив меня и покачивался, плотно закрыв глаза. По его щекам бежали слезы, терялись в лабиринте морщин.

В лавке пахло пылью, травами и почему-то дымом. На зубах скрипел песок.

Лежащие между нами палочки дымились.

— Как ты будешь жить с этим?

Блин, какой знакомый вопрос! Прям, до боли.

И такой же привычный ответ.

— День за днем, старик. День за днем.

Сколько раз я отвечал так? Точно больше двух. В скольких мирах или снах?.. Вряд ли только в одном.

Усталость наваливается, как после тяжелой операции.

С трудом шевельнулся распухший язык:

— Заплати ему.

И нортор, как когда-то капитан Крант, бросает предсказателю монету. Золотой шлепается на землю, рядом с кучкой пепла.

— Забудь, если сможешь, — предлагаю старику.

— Если смогу.

Тот, по-прежнему, не открывает глаза.

Из лавки выходим, не дожидаясь просьбы хозяина. Даже мне ясно, что больше здесь мы ничего не узнаем.

За дверью нас ждет Малек. Вид у него донельзя любопытствующий. И слегка пришибленный, после созерцания наших рож.

— Господин, а…

Мне только допроса с пристрастием сейчас не хватает.

— Верни добро провидцу, — озадачиваю пацана.

Тот кивает. Миг и у Малька уже свободные руки. Он что, сквозь закрытые двери ходить научился?

— Господин, а…

— Чего это с ней?